Царь - 
поскрёбся, согнулся, 
босыми ногами в пол уткнулся.

Был он так, обычный царь
(Хоть прости, хоть в морду вдарь)
С виду хуторский простак:
И покушать не дурак,
За пивком поюморить,
Потащиться за красоткой,
Потягаться в силе с водкой,
А потом всех обложить!

В росте тожеть Бог слукавил,
Буквой в талии согнул,
Сизый нос пеньком оставил,
Брови густо мазанул.

Но, то с виду простоват,
А хитрющим был же гад!
Где сплутует, где соврёт,
Тех прославит, тех – побьёт...
С сей падлючестью царёвой
Челядь свыклася давно:
Да оно ведь и не ново,
Это царское... кино.

Ну, так вот, гнусавит он,
Разгоняя скудный сон:

- Где ты Мамка, стать твою?
Я с утра не узнаю,
Где там Запад, где Восток,
Нешто тянет в левый бок...
Ну, злопакостный кусок!
Выбил шишку-бугорок,
И теперя ни сумленья,
Ни тебе соображенья –
Все извилины в клубок
Намотались на кусок.
Чтоб тебе всю жисть коптеть
В печке электрической,
И в прогрессии стареть
Аж геометрической!

Пока охал царь с тоской,
Наконец пришла в покой
Нянька-мамка и с плеча
Рубанула сгоряча:
- Вам бы, Вашее величество,
Быть внимательней в дому.
Не роптать на электричество  
А беречься самому.
Это ж надо – Ваш дворец,
Глядь, рассыплется вконец!
Вон, и вас уже шибает
Каменюка с потолка,
Ей, дурехе, не икает,
Что страдает голова
Государева значенья!
Слава Богу, есть везенье -
Токи в темя приложилось
И пока не приключилось
Затемнение в мозгах.
А ведь крючит по-первах?...

Пока Мамки речь звучала,
Царя-батюшку качало.
Но собрался он с собой,
И, укрывшись простынёй,
В шлёпанцах на босу ногу
Приказал позвать подмогу –
Думца первого ТимОна,
Референта, пустозвона,
Часто скромного прыща
На царёвой задней плоти,
Или ушлого хлыща,
Коли глянуть с оборота,
С тайным хобби – живодёр...
В общем, тот ещё бобёр!

Когда ТИмон объявился,
Пол волной зашевелился –
Думщик был как колобок,
Лепленный из сала,
Руки пышки, нос - совок,
Глазки собраны в комок,
Лысина, что фара -
Так сияет, так блестит,
Что в очах царя рябит.

Царь развеял слепоту,
Принял стойку “браво”
И зашамкал прямоту,
В лоб и не лукавя:
- Ты, мой первый референт,
Крутанись мозгой в момент.
Я пока что на больничном
С теменем ударенным,
Но страдаю не о личном -
Занят государевым!
А мозги сплелись в клубок...
В обчем, ты бы мне помог.
Хотя, можешь отказаться... 
Но тады лишу наград,
И сошлю в далёкий град,
Где и куры не плодятся,
Вымерз мамонтов помёт,
На сто вёрст пурга ревёт...

Тимон щёки опустил,
Вздрогнул мимолётом,
Царь же дале припустил,
Как из пулемёта:

А расклад грядёт такой:
К нам срання спешит толпой... -
Ох, опять прострация
С энтой битой головой, -
Чья-то делегация?...
А, припомнил – китайчонок,
Некий Ху, совсем Ни Той.
С ним рок-группа из  девчонок
И накачанный ковбой.
А у нас в стране беда -
Мой дворец-то никуда!
Царедворцы разжирели,
Охамели на виду.
Все хоромы захирели,
Потолки заиндевели
Так и жди, что упадут.
Нужен срочный, до утра,
Ремонт не косметический –
Вопрос-то политический!
Чтобы эта немчура
Китайского разгону
Принимала на ура
Царскую корону!

Усекаешь суть проблем,
Колобок слюнявый?
Не исполнишь – лично съем,
С костью, без приправы!

Думщик выпучил глаза,
Скорчился размером,
Поюлил туда-сюда
И сказал манерно:
- Есть тут ушлый молодЕц,
Стенька - новенький делец...
Деньгу делает с дерьма -
Лепит туалеты.
И жена при нём краса
И зимой, и летом.
Сам трухлявенький такой,
Не за что схватиться,
Но, похоже, с головой!
Коль сумел пробиться.
Жрёть, вражина, всё подряд, 
Старцев привечает,
Что в народе, говорят,
Имидж поднимает.
Тут угроза трону есть... –
Зашептал Тимоха, -
Надо бы его привесть –
Потрясти немного.
В ём деньжат под самый рот,
Мясо, хлеб и яйца. 
Тут и средства на ремонт
И фуршет с китайцем...

Здесь прервёмся налегке, обойдём охрану, 
Разомнёмся при ходьбе и зайдём к Степану.

* * *
Он с супружницей-красой,
Отдыхает под вербой:
Набирается ума
От своей Дашутки.
Рядом пруд, лягушек тьма,
Тина, грязь и утки.

Видом Стенька простоват,
С конопатым носом,
Шеей малость худоват,
Задержался в росте.
Но морщинкой меж бровей,
Ямкой в подбородке,
Блеском мартовских очей
Не одной молодке
Сердце томью изводил,
Смутны думы наводил.
А ещё среди ресниц
Спряталась хитринка,
А в походке и в делах -
Бойкая живинка.
Вот на этом разномастье
И составил Даше счастье...

Она светится очами, 
Водит стройными плечами
И разумно наставляет,
Свово скромного телка:
- Нам пока что не хватает
К туалетам кофейка.
Надоть рядом с нужником
Сгородить кофейный дом.
Для народа развлеченье,
Нам – доход и уваженье!

Только Стёпа закумекал,
Как петух прокукарекал,
И предстала перед дельцом
Рота царских удальцов!
Прокричав, что он стервец,
Заломили Стеньке руки
Да и тащат во дворец.
Даша - в горестной разлуке...

* * *
      Пока Стеньку доставляли, Царь не тратил время зря и 
всеобщей пользы для: перемолвился с Мамашкой, помахал в 
разминке шашкой. Выпил кофе, съел картошки, вызвал челядь на 
разнос! Отдохнул совсем немножко.  А потом, утёрши нос, отчитал 
министров: Пулю – по военной, тайной части, Рельса – транспорт и 
запчасти, и садовника Зозулю. Лишь Тимоха в размышленье всё 
катается в волненье...
      Подустав от суеты, царь направился соснуть, но... явились 
удальцы – Стеньку под руки ведуть! 

И пришлось царю слукавить, 
Сесть на трон и в позе “браво” 
Начать парня наставлять:
- Ты же это, помнишь мать?
Ты... тово мне! Не того... –
С речью чтой-то у него.

Видя, что царя клинИт,
ТИмон с помощью спешит,
Подкатил и говорит:
- Горе ноне у царя!
Нужно срочно, втихаря -
Чтоб не чуяли агенты
И придворный наш бомонд -
Сделать в сих апартаментах
Евро аховый ремонт.
Да не косметический –
Момент-то политический.
Срок – до первого луча,
Не то батька сгоряча
Могет части оторвать
И потом тебе ни бабу, 
Ни детишек настругать.

Тут прорвало и царя,
Он вклинился, говоря:
- И застолье обеспечь,
И чтоб было где прилечь
Почётной делегации,
А не то - головку с плеч, 
В смысле ампутации.
Осознал-то свой резон?...
Тады встал и вышел вон!

Глава 2.
Возврат к оглавлению