Гряда гор на Востоке, чем-то напоминающая земные 
Уральские горы, давно привлекала внимание Эмиля. Лёгкая дымка, 
будто покрывалом укрывающая пологие вершины, смотрелась 
особенно красиво на закате. И он, после напряжённого дня, 
любил удалиться от посёлка в степь, сесть на тёплую мшистую 
землю и полюбоваться видом этих гор. 
	Осуществляя общее руководство, Эмиль стремился и к 
конкретным делам. При всеобщем интересе к археологии, к 
разгадке тайн прошлого Несмеяны, увлёкся геологическими 
изысканиями.
	“Руки и ноги не доходят, а нужно бы посмотреть те 
гористые места. Экспедиция просто просится. Там наверняка 
россыпи полезных ископаемых”, - вертелись идеи.
	А дела затягивали: на Несмеяне разворачивалась стройка; 
всё больше людей прибывало с Кобука. Царил невероятный подъём, 
оживление и нарастающий энтузиазм “колонистов”. Исследования 
остатков строений, привели к сенсации – они очень напоминали 
земные! И архитектура, и методы строительства, и найденная 
домашняя утварь, даже странная письменность – от всего веяло 
земным, хотя и оригинальным.
      Уже ожидали прибытие экспедиции с Земли...
				    
		          ***
	Путешественники-исследователи рассредоточились по 
местности, стараясь охватить площадь побольше. Неизменная пара 
– Эмиль с Геней – взбирались вверх на пологую гору, пока не 
очутились на площадке, примыкающей к островерхой невысокой 
скале. Здесь решили передохнуть. Благо было на что сесть: из 
скалы торчали пласты чёрной породы – своеобразные “сидушки”. 
Отсюда же можно было и полюбоваться открывающимся видом, 
который, правда, ничего занимательного не представлял. Так, 
безликий набор туповатых вершин со скудной зеленью внизу.  

	Геня первым облюбовал место и, не тушуясь, шумно уселся, 
комментируя процесс.
	- Давненько не карабкался в гору, тем более безо всяких 
удобств, что касаемо культурного отдыха. Могли бы и 
позаботиться...
	Эмиль осмотрелся и, подвинув друга, умостился рядом.
- Глянь, душа твоя непутёвая, какие красоты вокруг.
- Ага, одна серость убогая, но обнадёживающая. Совсем недавно 
ледышки лежали и одни каменюки торчали. А теперь...

	Так, переговариваясь в своём привычном, с элементами 
иронии, тоне, дружки крутились на месте и вертели головами. 
Вдруг, раздался треск, и они дружно, вместе со своей 
“сидушкой”, полетели куда-то внутрь скалы! 
	Летели, очевидно, недолго, поскольку опомнились в воде. 
Она и спасла от возможной неприятности – упасть на твёрдую 
поверхность. 
	Над ними высился пещерный свод. Откуда-то проникал 
довольно-таки яркий свет. На берег выбрались легко. Благодаря 
спецкостюму не намокли, разве что открытые части тела.
	Эмиль поднялся на ноги, по ходу отряхиваясь. Суетливо 
оглянулся и приятно удивился: в бассейн, куда они 
приводнились, упиралась галерея. Конец её уходил в пустоту. 
Поражало, что она была светлой, хотя светильников, в каком-
нибудь виде, сходу не наблюдалось.
	Геня, вытерев лицо ладонью, высказался с неудовольствием:
      - Похоже, опять попали в нечто загробное. Вон, там уже 
чудится морда с рогами. Гляди, гляди! – ткнул он рукой вперёд.
	Эмиль криво усмехнулся:
	- Тень то твоя, друже. Не спеши в ад, он без нас скучать 
не будет. Компетентно тебя уверяю.
	Делясь впечатлениями, дружки направились внутрь галереи. 
Уже через короткое время, слева и справа увидели ряд добротных 
дверей. Они утопали в нишах и блестели матово полированными 
поверхностями. Вместо ручек – темнели овальные углубления под 
кисть руки.
	Лицо обоих осветилось удивлением, перешедших в дружный 
восторг!
	- Убей меня все молнии, но эти калитки явно рукотворные! 
– вскрикнул Геня.
	Эмиль, с заблестевшим взглядом, ошалело осматриваясь, 
ткнул пальцем в стену и радостно констатировал:
	- Стены чем-то покрытые - от твоих криков даже эха нет! 
Ого-го! Ого!... Вишь – тишина.
	А Геня уже толкнул ближайшую дверь и смело вошёл внутрь. 
Эмиль последовал за ним. 
      - Ну и дела... – выпалили они в унисон.
	Большое помещение, с правильными прямоугольными формами, 
было уставлено рядами столов со стульями. Издалека было видно, 
что крышки столов чем-то расписаны. Эмиль подошёл к ближайшему 
столу и стал разглядывать, а Геня подсуетился к другому 
столу...
	Вглядываясь в причудливые знаки, обрамлённые чёрной 
рамкой, Эмиль почувствовал, как тело становится невесомым, 
сердце обрывается, а душа наполняется приятной истомой полёта. 
Обернулся к дружку – тот пошатывался и вертел отчаянно 
головой...

Возврат к оглавлению