Эмиль осознал себя лежащим на боку в довольно неудобной 
позе: одна нога вытянута, другая – согнутая - упиралась в 
подбородок. Руки ныли вверху. Лежал на грубой подстилке, 
отчего открытые части тела побаливали. Сверху лился тусклый 
свет.
	Резко сев, оглянулся: тело дружка отобразилось в такой 
же, “крученой”, позе. Он ещё не очнулся и даже похрапывал.
	Они находились, что естественно, внутри дерева: ни 
дверей, ни лестниц. В самой вышине виднелось крохотное 
отверстие, через которое и проникал свет. 
	Неприятное покалывание – будто наскочил на шип розы - в 
районе левой ступни ускорило процесс “пробуждения” и 
осмысления. Эмиль нагнулся к ноге и покрылся противной дрожью 
– к его ноге тянулась дорожка из муравьёв, каких-то коричневых 
и довольно крупных! Они обосновались вокруг пятки и деловито 
обустраивались, чего-то выстраивая из мелких стебельков и 
листиков.
	Искривившись от омерзения, Эмиль вскочил на ноги и стал 
усиленно дёргать ногами, стряхивая комаров и растаптывая их 
ступнями. 
	Тем временем зашевелился и Геня...
					
		           ***
	Так началось их заточение в “отсидном” дупле. Срок 
наказания был неизвестен и не объявлен, из чего выводы 
напрашивались не радужные.
	Сверху им спускали еду и воду и забирали деревянный тазик 
с “отходами жизнедеятельности”. На вопросы никто ответов не 
давал. Естественно, главной проблемой стали комары, их 
количество только нарастало! Спали по очереди: бодрствующий 
отгонял назойливых тварей. Геня пытался выглядеть оптимистом:
	- В общем-то стандартный вывих-изворот человеческой 
жизни: после невероятного взлёта – как у нас, к небесам, - 
такое же умопомрачительное падение в это гнусное место. 
Диалектика прозы жизни...
	- Да уж, - взбрыкнув ногой в очередной раз, кривясь, 
пропыхтел согласно Эмиль. – Неужели мы ошиблись в древожах, в 
отношении их моральных принципов: ведь физическое насилие у 
них не поощряется. 
	- Ну, комарьё кусается умеренно и не всегда. Лично меня 
уже больше раздражает их наглые путешествия по телу.
	И действительно, уже через несколько дней, они привыкли к 
назойливым соседям и всё менее на них реагировали. Более того, 
уже умеренно спокойно спали без “дежурств”. Отсюда пришли к 
выводу, что наказание “отсидным” дуплом, скорее, моральное, 
призванное заставить “нарушителя” подумать в одиночестве о 
“содеянном” и сделать правильные выводы.
	Свободного времени было масса, и дружки использовали его 
для продолжительных бесед. Вспоминали былое, обдумывали планы 
на будущее - после ухода от древожей.
					
			     ***
	Однажды ночью, их разбудил слабый свист. Вскочив на ноги, 
они стали вглядываться вверх: при тусклом свете разглядели 
лицо Звеи! Геня, прям, запрыгал на месте, как школьник, 
которого собрались вести, например, в зоопарк. 
      И его ожидания оправдались – сверху опустилась верёвка с 
петлёй, вызвав восторг у “осуждённых”. Геня первым влез в 
петлю, пропустив её подмышки, и радостно поднял голову. 
Верёвка дёрнулась, натянулась и уверенно полезла вверх. Вскоре 
дружок сверху махнул рукой и исчез, вызвав недоумение у Эмиля. 
Однако и такое уже внушало смутные надежды на скорое 
освобождение.
      Осознав, что его поднимать не будут, Эмиль ещё потоптался 
на месте, поправил подстилку и улёгся, привычно отогнав 
комаров. Сверху доносились ночные шорохи деревьев, монотонные 
перепевы то ли людей, то ли птичек. Всё это успокаивало и 
убаюкивало...
      			           
      			            ***
	 Вернулся Геня, когда Эмиль ещё спал. Дружок вылез из 
петли, свистнул вверх и с лицом полным довольства отрапортовал 
лежащему Эмилю:
	- Убыл и прибыл для дальнейшего отбывания в целости и 
сохранности духа и тела. Прихватил с собой и подкрепление 
телесам, в смысле, тормозок, собранный ненаглядной!
	Геня вытащил из-за спины средних размеров мешочек. Там 
оказался ассортимент продуктов, более питательный и 
разнообразный, чем обычный, “тюремный”.
	За завтраком дружок и поведал о своём ночном путешествии-
свидании...

Возврат к оглавлению