Долго шёл, скоро ли... 
  Сапожки о камни сбиваются, ноги от усталости 
заплетаются. Но в голове мысли мелькают - тяжко Иван 
размышляет - чем бы Змея взять, завести, вокруг пальца 
обвести. Стоп! Мелькнула, под чубом играя, мысль 
шальная. У Змея ведь головы разные, многообразные. 
Каждая голова своего хочет  и о своём хлопочет. Если 
их по отдельности задурить, со три короба наворотить, а 
потом  поссорить и друг на дружку натравить? Змей сам 
себя накажет, злобой изойдёт, в могилу сляжет!
  От чудной такой затеи пошёл Иван веселее. И 
вскоре видит, наконец, огромный мраморный дворец. Перед 
ним  на лужайке разлёгся зелёный (слегка утомлённый), 
размахивая головами и играя на солнце хвостами, - Змей.
  Одна голова телячья, другая - собачья; третья 
оскалилась волком, четвёртая - с медвежьей холкой. Пятая 
-  главная, центральная - рылом свиным надулась, хрюкая 
и чавкая, в лужу уткнулась.
  Увидев Ивана, оскалился Змей головами. Бойчей всех 
свиная хрипит, слюною исходит, глазами блестит.
- Вот уж повеселимся, отобедаем, наедимся!
  За ней телячья рёвом извивается, собачья лаем 
заливается. Волчья зубами стучит, медвежья глухо рычит.
 Говорит Иван:
  - Что ж вы головы Змеиные засуетились, слюной 
изошли, в злобе забились. Съесть вы меня успеете, если 
послушать сумеете.
  Замерли головы в удивлении: глаза выпучили, языки 
высунули, смотрят не мигая, хвостами лишь играя.
  - Вот ты, голова телячья, есть бы тебе травку, 
водицей запивать, да маленьким телёнком и прыгать и 
скакать. А ты, собачьи уши, нос грушей, тебе бы двор 
охранять, кости глодать, да волка серого по лесу 
гонять. Вишь, как он оскалился! Ему бы телёнка того 
задрать, в логово сбежать. Поесть, отоспаться, да вновь 
разгуляться. А медведь! Он в наших лесах хозяин - кого 
хочешь забьёт и медком запьёт. Не то, что здесь 
огинается, пред рылом свиным склоняется.
  Прослушав Ванькину речь, заволновались головы: 
замычали, заукали, зарычали, захрюкали. Волчья кинулась 
за телячьей, собачья за волчьей. Медвежья на всех 
кидается, а свиная рычит и кусается.
  “Вы тут пока разбирайтесь, - усмехнулся Иван про 
себя, - а я пойду во дворец Душу-Земную выручать”.
  Во дворце залы широкие, потолки высокие. Мрамором 
стены блестят, золотом окна слепят. Весь дворец Иван 
обошёл и только в палате дальней, на ложе хрустальном, 
во мраке печальном, увидел девицу спящую. Была она 
прекрасна, как Земля весною: с садами цветущими, 
плодонесущими; полями плодородными, реками полноводными; 
лесами широкими, горами высокими. Руки белые и ножки 
нежные цепями скованы, к ложу прикованы. 
  Иван цепи мигом рубает. Девицу на руки нежно 
берёт и осторожно ко входу несёт. Вышел на крыльцо с 
ношей драгоценной и замер - на лужайке Змей извивается, 
аж земля под ним колыхается.  Голова  медвежья волчью 
доедает; телячья хрипит в стороне - собачья уже не 
лает. Из грязной лужи торчат свиные уши!
  Змей было спохватился, мордой медвежьей рыкнул, 
но... дух испустил и в дым оборотился.
     
  Вмиг - из-за тучек солнце засияло! 
  Лицо девицы зарумянилось, очи открылись. На ноги она 
поднялась. Выпрямилась, потянулась, глянула на Ивана и 
вдруг – улыбнулась.
  И Земля преобразилась! 
  Послышался шум лесов далёких и говор речек быстрых 
и глубоких. Поля вокруг зазеленели и птицы радостно 
запели.
  Душа-Земная рукой махнула с улыбкой и растворилась в 
земле лёгкой дымкой...
- Ну вот, - обрадовался Иван, - пора и мне домой. 
Ума маленько набрался, есть, что народу сказать - 
недаром скитался.
  Опять в голове зашумело, вихрем взметнулось, в 
глазах потемнело. Очнулся - сидит в санях, а кругом 
пустыня снежная, ледяная. Встал, мотнул головой, 
сани развернул и назад, домой!

Сказ завершающий.
Возврат к оглавлению