Начало 17-го века, днепровское левобережье, район Поле-
сья.
	Здесь царствовала поражающая своим разнообразием дев-
ственная  природа. Эти места обрамлялись такими реками как 
Днепр, Припять и Десна. Непроходимые болота чередовались с 
лесами, то редкими, то таинственно густыми; а средь непроходи-
мых топей, речек и озёр, вдруг объявлялись кусочки, а то и целые 
острова, суши. 
      Птичьи перепевы, создающие своеобразный природный 
хор из сотен голосов: синиц и жаворонков, соек и дроздов, 
вместе с криками глухарей, журавлей, тетеревов и других 
пернатых – зачаруют любого путника, особенно в летнюю пору. 
Здесь можно встретить красавца лося, стройную, вёрткую косулю 
и наткнуться на неприветливую семейку дикого кабана; а то и 
пересечься со зловещим волчьим взглядом. Тут можно пройти не 
один десяток километров и не встретить человека. Потому 
Полесье, наряду с землями низовья Днепра, часто становились 
естественным пристанищем для душ свободолюбивых, 
непокорных.
      На этих, непростых для проживания, землях, убегая от 
гнёта польской шляхты, селились холопы с западных районов 
Речи Посполитой. Обживались споро, как и должно людям, при-
выкшим к труду. Строили хутора14 и сёла на берегах тихих изви-
листых рек. Играли свадьбы, рожали детей, торжественно отме-
чали православные праздники. Кормились, в основном, охотой, 
рыбной ловлей и дарами лесов. Однако и скот заводили, и зани-
мались ремёслами, чаще, гончарскими, столярными и кузнечны-
ми. Немало селян добавляли прокорм с земли, распаханной в 
равнинных низинах. Там пашня отвоёвывалась у болота и весен-
них разливов. Зато была плодороднее, чем на глинистых и песча-
ных высотках.  
	Хорошенко Назар зацепился за Прилужное, небольшое 
село, что расположилось на относительно возвышенном правом 
берегу реки Змейки на юге Полесья как многие - беглецом. До 
этого парень гнул спину на барщине15 “своего” польского пана 
Затоцкого, что хозяйничал в одном из районов Волыни. Так бы и 
тянул лямку до “гробовой доски”, да случился пожар. Ещё дедо-
вой постройки, хата вспыхнула как спичка, ночью, когда семья – 
а их было пять душ, включая детей - крепко спала после нелёгко-
го трудового дня. 
	А загорелась мазанка16 от удара молнии в высокий старый 
тополь, что разросся вплотную к дому и склонил свои тяжёлые 
ветви прямо на камышовую крышу. Подкравшуюся, с робким 
громыханием, грозу не услышали – спали, намаявшись за день, 
беспробудно. А услышали, спаслись бы, наверное, хотя прогнив-
шие стропила крыши мгновенно запылали вслед за пересохшим 
от летней жары камышом и обвалились, накрыв всё живое и не-
живое.
	Назар, прилёгший на кожухе в сенях, успел выскочить, 
лишь слегка обгорев. Сразу же судорожно начал искать хоть ка-
кую-то лазейку, чтобы заскочить в хату и начать спасать родных. 
Но пламя, подгоняемое сильным ветром, делало свою страшную 
работу быстро, и гудело среди покорёженных стен так, что ниче-
го не было слышно.
--------------------
14Хутор – малый сельский населённый пункт, как правило, с од-
ним домохозяйством. Позднее – начиная с 18 века – хутора стали 
расширяться и по количеству домов-хат превращаться в сёла и 
деревни, с сохранением названия “хутор”.
15Барщина, панщина – труд крестьянина с личным инвентарём 
на панской земле как плата за аренду своего надела. Барщину на-
зывают ещё земельной рентой. Длительность барщины со време-
нем выросла от дня в неделю до шести дней.

16Мазанка – традиционное крестьянское жильё. В основе его - 
деревянный каркас. Между столбами стен набивались поперечи-
ны, в которые вплетались ветки, например, ивовые (лозы). Всё 
это залеплялось глиной. Крыша устилалась камышом. Пол, как 
правило, земляной. В качестве фундамента чаще использовались 
большие камни. Иногда фундамент отсутствовал. Мазанки 
строились довольно быстро, с минимальными затратами и были 
достаточно тёплыми жилищами для зимы.
-------------------

 	Потом, с камнем в груди, мутным взором смотрел на пепе-
лище. Слёз не было, сердце ныло тупой болью, голова гудела. И 
утреннее солнце поднималось красное, роковое. Его лучи уже 
жалили, усиливая безысходные чувства парня. А гроза, 
полыхнув стрелами молний, проскочила быстро, пролив на 
землю мелкий ситничек и потянув за собой мощный шлейф 
ветра.  
	Вокруг уже собирались соседи: пожар случился такой 
стремительный, что помочь, практически, никто не успел. Разве 
что друг Назара, Петро, и его отец успели пару вёдер вылить на 
уже утихающее пламя.
	Селяне стояли понуро, крестясь с застывшими лицами: 
ведь каждый мог оказаться на месте Хорошенко. Слава богу, 
огонь не успел перекинуться на другие хаты, что стояли просто-
рно друг от друга. 

      Гарь била в ноздри, слабеющий ветерок колыхал струи 
дыма. От центра села уже неслись чьи-то громкие возгласы, в ко-
торых выделялся зычный голос управляющего панским мает-
ком17.
	- Куда ты теперь? К пану? – притронулся рукой к плечу 
Петро.
	- Не знаю... Не, наверное. Чем пан поможет? Кабалой? 
Сбегу... Не смогу я тут жить, не смогу... – не говорил, а выдыхал 
горькие слова Назар.
	- За Днепро? – уже шёпотом уточнил друг.
	Назар только слегка наклонил голову. 

Возврат к оглавлению
Глава 1.