Народная воительница. Глава 20

	Вести о расправах, устроенных драгунами Прудницкого, 
скоро дошли до Поляницы. Воительница впала в глубокое волне-
ние, наполняясь гневом, ненавистью и нарастающей жаждой 
мщения!
	Послав разведчиков - узнать точнее, где лютует Прудниц-
кий, Поляница, как уже устоялось, собрала совет...

	Расположились на полянке небольшой рощицы. Вокруг 
радовался жизни июнь, наливаясь соками трав, листьев, цветов; 
восторгаясь напевами птиц, и несущимся с полей умиротворяю-
щим жужжанием пчёл и шмелей, стрекотнёй кузнечиков, порха-
ниями бабочек причудливых расцветок...
	Но собравшимся некогда было отвлекаться на эти причу-
ды и брызги клокочущей жизни, они обсуждали – смерть...

	Атаманша сидела на пеньке, укрытом узорчатым ворси-
стым ковром. Расшитый белый платок обрамлял её лицо, подчёр-
кивая строгую красоту уже не юной девушки, а зрелой женщины. 
Блеск глаз, плотно сжатые полоски губ и двигающиеся 
спонтанно пальцы рук - отражали внутреннее напряжение, 
трудную мыслительную работу.
	Возле неё, как всегда, стоя по сторонам, расположились 
Станислав и Панас, чуть поодаль – Влас, вдали мелькал Зденек. 
Остальные уселись на траве полукругом...

	Первым начал говорить казачий сотник, Влас Сивоус.
	- Предлагаю отобрать наиболее отчаянных хлопцев на ко-
нях, сотни две, и подстеречь Прудницкого. За старшего 
назначить меня.
	- И как вы собираетесь его подстеречь? – глядя строго на 
казака, уточнила Поляница.
	- Как обычно: устроим засаду. Такое опробовано не раз.
	- Что скажешь, Панас? – неожиданно обратилась она к 
своему второму помощнику, вызвав некоторое смятение у 
Станислава – тот уже стал привыкать к роли главного советника.
	- А я предлагаю проявить хитрость и заманить гадов в ло-
вушку! А там и добить.
	Теперь Поляница, без слов, обернулась к Станиславу: что 
он скажет?
	- Сложно это - ловушка, с засадой проще... – морщась, не-
уверенно проговорил тот.
	- Ан, нет! – вдруг поднялся с земли Стецько Криволап. – 
Ловить рыбку на живца дело надёжное и даже где-то святое. Я и 
место знаю: недалече отсель низина средь холмов имеется. Сюда 
их гавриков и притянуть. А мы сверху насядем! Каково? – обер-
нулся он ко всем, сверкнув оком.
	Атаманша одобрительно склонила голову, мимолётно 
улыбнулась и развила предложение Стецька далее:
	- Ну, а за живца, давайте-ка подошлём ляхам будто бы по-
страдавшего от нас, разбойников, шляхтича. Пусть он и укажет 
место, где мы стоим лагерем. Надеюсь, найдутся у нас на такое 
благое дело смельчаки, да ещё и хорошо говорящие на ляшеской 
мове? – повела Поляница взглядом по своим сподвижникам.
	- А как же? – опять объявился пред очи воительницы 
Стецько. – Панский язык усвоил в маетке, будучи главным 
конюхом! Эт вам не шутки. Тут нужно уметь и хвост коню 
крутануть, сбрую подобрать, одеть мастерски и кизяки вовремя 
убрать. А то пан-лях...
	- Ладно, - усмехнувшись, остановила речь пересмешника 
Поляница и одобряюще махнула рукой. – Продумай с Панасом и 
речь обманную, и действия свои, и приступай... 
	Говорила девушка решительно, непререкаемым тоном, как 
и положено вожаку. 


				 ***
	После шумного застолья в попавшемся на пути хуторке, 
который драгуны Прудницкого просто разорили, оставив, 
правда, хозяев живыми, - ехали навеселе. Утреннее солнце 
подмигивало сверху, степной ветерок овевал разгорячённые 
лица, когда навстречу им, из-за поворота, выскочил на коне 
всадник, одетый в порванную во многих местах одежду мелкого 
шляхтича.	
	Увидев своих, он приструнил коня, переведя его в галоп, 
и резко осадил уже перед хорунжим. Низко склонив лохматую 
голову, приложив руку к сердцу, незнакомец заговорил горячо:
	- Пане, хорунжий! Влад я, Месницкий. Маеток мой 
отсюда чуть западнее, - рассказчик постоянно облизывал губы и 
явно спешил высказаться: - Ехали с семьёй с Лоева – гостевали у 
родственников на свадьбе - да по дороге наткнулись на 
разбойников. Как оказалось, верховодит ими некая баба, 
Поляница. Все вещи наши, бричку и коня забрали. Детей и жену, 
как истых католиков, порубали, а я чудом увернулся и сбежал. 
Хоронясь, отследил, куда они ушли на отстой. Знал про ваше 
воинство, надеялся, что встречу. И, вот, святая Мария, мать наша 
божья, помогла – добрался до вас. Покарайте насильников! А я 
выведу вас к разбойному табору... – На глазах у мужика блестели 
слёзы.

	Прудницкий, уверенный в своей силе, разогретый 
лёгкими победами, просто нутром ощутил долгожданную удачу! 
Всё к тому шло! Очень впечатлил, как довесок к 
“убедительному” рассказу “шляхтича”, и его “растерзанный”, 
потерянный вид со слезой на багровой щеке. Да и посполитое 
воинство жаждало расправиться, наконец-то, с этой 
бунтовщицей-атаманшей и её подельниками!
	- Веди! – не выговорил, а рыкнул грозно хорунжий, ощу-
щая дрожь победы.

	Пока ехали, с пострадавшим паном Владом обсудили план 
нападения.
	- Спрятались они от ветерка и лишних глаз в лощине. Туда 
ведёт одна дорога. По ней и заскочим. Настигнем врасплох, ок-
ружим и перебьём всех как овец в загоне! – азартно вещал слез-
ливый шляхтич.
	Однако добрались не быстро, к закату. Дорога в этом мес-
те сузилась и еле проглядывалась, скорее напоминая широкую 
тропинку. Вокруг стоял густой лес. Но ещё светлое небо, не дава-
ло темени разгуляться, отчего скакали живо.
	- Тут медленнее и потише... –  наконец, наклонился Влад к 
хорунжему. – Ещё чуть, и будем на месте...
	
	Лес вдруг кончился и перед всадниками, в заходящих лу-
чах солнца, открылась низина. Дым от костров плотно устилал её 
и извещал, что там расположились люди.
	- Делимся на две части и обходим кругом... – вполголоса 
скомандовал Прудницкий своим воякам, и те растеклись ручей-
ками, охватывая лощину.

	Вскоре прозвучал боевой клич и вниз, со всех сторон, с 
пиками наперевес кинулись конники! Чем ниже они опускались, 
тем дым становился прозрачнее, а недоумение поляков нарастало 
– ни повозок, ни лошадей, ни людей не было видно. Только 
тлеющие кучки от костров...

	Прудницкий даже зубами заскрежетал, поняв, что его дё-
шево подловили и обманули.
	- Где он? – грозно проорал хорунжий, натянув удила и за-
крутившись на месте с заржавшим, вставшим на дыбы конём. За-
пыхавшиеся драгуны, удерживая разгорячённых коней, вертели 
головами, бренчали оружием и громко поругивались.
	И тут раздался выстрел пушки! Ядро, шипя, упало почти 
рядом. Взрывной волной Прудницкого сбросило с коня. Уже на 
земле, слегка оглушённый, он услышал следующий взрыв, а за-
тем и пальбу из мушкетов, воинственные крики и ржание сотен 
лошадей. Чем-то ударило по голове, и он потерял сознание...

                                                 ***	
	Нескольким драгунам, благодаря наступившей темени, 
удалось вырваться из смертельного пекла, но основная масса по-
гибла от пуль, пик и шашек, прежде всего, казаков Власа Сиво-
уса. Впрочем, и остальные повстанцы не отставали особо. Поле 
битвы освещала, словно помогая нападавшим, подрагивающая в 
реденьких серых облаках полная луна. А рубились люто, беспо-
щадно, остервенело - до смерти! 
	К полуночи всё было кончено...
	Прудницкого и ещё нескольких пленных оставили до 
утра, чтобы с солнцем решить их судьбу.

	С восходом, собрали тела убитых поляков и сложили в 
яму, что вырыли на краю лощины. Кое-как присыпали землёй. 
Своих павших схоронили на высотке, отметив общую могилу 
самодельным берёзовым крестом. Отслужил батюшка короткий 
молебен, затем скромно помянули убиенных.
     Доставшуюся добычу: коней, снаряжение, оружие и одежды - 
распределила лично атаманша, учитывая заслуги каждого. Так 
Стецьку досталось молодой, арабской породы, конь и настоящая 
венгерская сабля, с рукояткой в виде головы змеи. Одарила 
Настя смельчака и лёгкими драгунскими доспехами. 
 
     Солнце только разгонялось в своём беге, когда Поляница со-
брала всех, чтобы судить попавших в плен польских карателей.
	Сидела воительница на грубо сколоченном стуле, укры-
том, ставшим традиционным, ковром, в привычном окружении 
своих ближайших помощников. 
	Связанные поляки, во главе с Прудницким, стояли перед 
ней на коленях, склонив головы. За каждым, сзади, громоздился 
повстанец в полном боевом снаряжении. Тех пленных, кто пы-
тался выпрямиться, тут же гнули к земле, толкая кулаком в спи-
ну. Поодаль, полукругом, расположились остальные бунтовщи-
ки-селяне и казаки Сивоуса. Толпа спонтанно гудела.

	Поляница встала со стула и подняла руку...
	- Прошлый раз мы с миром отпустили панов. Но они не 
вняли нашей доброте и отплатили чёрным, смертным надруга-
тельством над неповинными трударями. Потому пощады больше 
не будет...
	Поляница мельком взглянула на батюшку, который стоял 
в первом ряду с опущенным взглядом. На лице его ни один мус-
кул не дрогнул. Лишь рука напряглась, сжав пальцы для привыч-
ного ритуала - осенить себя крестом.
	-...Накажем карателей и угнетателей наших, согласно их 
же уродским правилам...
	Тут Поляница, как заправский оратор и судья, выдержала 
паузу и отрубила фразой:
      - Предводителя-хорунжего на кол, а остальных - повес-
тить!
	Эти ужасные слова она произносила отрывисто, с некото-
рым остервенением, с металлом в голосе, с лихорадочным бле-
ском в глазах. Такой воительницу ещё не видели!
	- Истинно так! – выкрикнули из толпы.
	- Заслужили ляхи проклятые!
	- Любо нам решение твоё, Поляница! – донеслось от каза-
ков.

	Чего-то подобного Станислав ожидал, но слова любимой 
прошлись зимним холодом по душе и сердцу. Он смотрел на неё 
и видел другую: беспощадную, огрубевшую, теряющую свою 
женственность и нежность. Не сказать, что злоба её переполняла, 
но скрытая пружина гнева ощущалась явственно. Он вдруг до 
боли, до ломоты в висках ощутил, что прежней Насти уже нет и 
не будет...

	Повесили пленных на деревьях вдоль дороги, ведущей к 
Лоеву. В центре самой дороги казнили Прудницкого, усадив его 
в наспех обтёсанный и вбитый в землю кол. На груди его 
повесили дощечку с надписью: “Катам-ляхам поклон от 
Поляницы”. 

	Когда скрылась последняя повозка, уезжая навстречу 
красному закатному солнцу, откуда-то налетели вороны, взъеро-
шив тишину своим карканьем. Однако тут же чёрная стая тучей 
ринулась вверх: очевидно, их испугала пара лысых, с ядовито-
жёлтой кожей на голове, с клинообразными хвостами и 
клювами-крючками стервятников. Они, скользнув когтями, 
уселись на камни-валуны, что выглядывали из травы у дороги, и, 
степенно укладывая пёстро-белые, с чёрной окантовкой крылья, 
стали высматривать добычу... 
Возврат к оглавлению
Глава 21.
ПлохоСлабоватоСреднеХорошоОтлично! (Пока оценок нет)
Загрузка...

Добавить комментарий (чтобы Вам ответили, укажите свой email)

Ваш адрес email не будет опубликован.

 символов осталось