Естественно, движение Гениной (как и любой другой) души - 
это не ходьба ногами по тверди. Душа летела над поверхностью 
планеты плавно, в рамках условногоо коридора. Она даже не 
пыталась куда-то отклониться: невидимая сила тянула её строго в 
нужное место. 
	
	Пролетая, Геня всё же созерцал окрестности, ощущая тяжесть - 
видно, ещё не адаптировался.
	
	Округа навевала грусть. 
	Даль менялась в цвете, от жёлтого, бирюзового, до ядовито-
зелёного. Иногда проявлялись на горизонте земные миражи-пейзажи: 
то полоска леса, то поблескивала водная гладь вблизи, и вдруг 
всё исчезало, заменяясь пустыней, песчаной, с переходом в 
иссохшую, потрескавшуюся равнину.
	
	Канцелярия встретила затасканной казённой мебелью, 
обставленной так, что теснота давила уже по приходе.
	Геня повертелся в поисках секретарши, и она объявилась на 
топчане - очевидно, отдыхала.
	Образ перепуганной курицы довольно быстро сменился на 
длинноногую блондинку в лёгких очках. Нюська профессионально 
улыбнулась, приняла вертикальное положение, подплыла к столу и 
буднично проговорила, вытаскивая кипу бумаг из ящика стола:
	- Уже извещена о вашем назначении. Будьте добры ознакомиться 
с документацией по вверенному вам, как Истязателю, профилю 
работы...

	Говорила и всё делала привычно, точно и добротно: 
чувствовался немалый опыт. И Геня расслабился, ощутил себя в 
привычной обстановке. 
	- Милая вы девушка! Не ожидал встретить в этом нагромождении 
уныния и серости такое трепетное создание.
	Нюська ещё шире заулыбалась и стала заметно привлекательнее. 
А Геня не умолкал, пытаясь максимально прояснить ситуацию:
	- В бумажках я, ясное дело, пороюсь. Однако хотелось - если 
можно - пообщаться с говорящим источником информации. А?
	Нюська зарделась, поправила очки и согласно склонила голову.
	- Тогда первый вопрос: много ли душ на данный момент здесь 
очищается? Так сказать, хочется прикинуть фронт работ.
	Нюська закатила очи, почему-то некрасиво сморщилась ртом и 
официозно продекламировала:
	- Такую справку не удостоена давать. Начальство наставляет: 
меньше говоришь, больше покоя получишь.
     - Мудрое оно у вас, - противно искривился Геня, отметив, 
что Нюська вдруг постарела и нахмурилась улыбкой бывалой 
блудницы. - Тады давай бумаги: начну приобщение...

	Романтическое настроение сникло, и опять появилось 
напряжение. Нехотя придвинулся к столу, разложил бумаги и 
погрузился в чтение. Нюська глянула на Истязателя криво и 
упорхнула на топчан, обернувшись чёрной подстилкой.

					***

	Первый рабочий день Гени в Сатани начинался с курьёза: 
валун, на котором он почему-то заснул, оказался душой! Вылезши 
из-под Гени, нечто обернулось сначала ежом, а потом оформилось в 
лохматого, небритого субъекта, смахивающего на популярного 
телеведущего 21 века. Поправив галстук и воротник сравнительно 
белой рубашки, шоумен обозначил себя:
	- Малахитов Алик, назначен вас сопровождать, присматривать и 
выполнять, если будут, указания. Короче - буду помогать...
	- Эт хорошо! - обрадовался Геня. - Без присмотру и помощи я 
никак. Могу такое отчебучить, что Сатань от пульсаций перейдёт к 
судорогам.
	Говорил он с нарастающим раздражением: соглядатаев и 
стукачей не приемлил с детства. Однако Алик своей прямой 
непосредственностью разоружил и даже расположил, заявив:
	- Как учит ситовый Приказчик: присмотр исключает 
поползновения. А они могут завести в лабиринт такой, что сам 
Всевышний не выведет. Так что - принимайте как есть.
	В общем, уже через короткое время, Малахитов стал для Гени 
просто незаменим. Этот факт проявился сразу же, в первые моменты 
работы в отстойнике. 

	- С чего, вернее, с кого начнём? - осмотрев пустую 
котловину, обернулся Геня к помощнику и энергично потёр 
ладонями.
	Тот резво кивнул, затем присвистнул и хлопнул в ладоши. 
Котловина вмиг наполнилась гамом. Из ничего стали проявляться 
силуэты. Все они остались висячими и размазанными. Только один 
вырисовался отчётливо и подплыл к Истязателю. Шум в котловине 
снизился по высоте и тональности.
	
	- Вот, Удавленник, - начал представлять Алик. - Попал на 
Сито как идейный борец с мздоимством. Однако, при высевке  
появились сомнения, что удавился субъект по другой причине, 
греховной: сплетни на коллег возводил и пространно разносил по 
городу. На этой ниве потерял голос, от чего и усоп.
	На слова помощника Удавленник уплотнился лицом, и стал 
открывать-закрывать рот, как рыба на крючке. 
     Геня поразился:
	- Воно как! Очернял, топил и давил невинных. Ну и  подлец! И 
как же истязать мерзавца? - обернулся к помощнику.
	Тот воздел руки кверху и хитро ухмыльнулся:
	- На то вы и есть Истязатель. Кстати... - Алик оглянулся и 
перешёл на шёпот. - Вы тут не первый... за плохую работу Уромар 
предыдущих истязателей спровадил в ад, минуя все положенные 
инстанции. Так что кумекайте и, желательно, оперативно.
	У Гени расплылись морщины на лбу и отвисла челюсть. Однако 
адовая перспектива подтолкнула к действию. Мысли охолонулись и 
закрутились в водовороте. 
	Вспомнились советы Уромара.

	- Ну чё... Пущай-ка... оды пишет, - Геня на миг задумался, - 
на меня, как кровопийцу-истязателя. Пусть прославляет деяния мои 
чёрные. Как думаешь - пройдёт такое истязание? 
	Алик хмыкнул неопределённо:
	- Будет видно по результату.
	- А каков нужен результат? - всполошился Истязатель.
	- Душа должна рассыпаться в клочья и собраться в новом, 
очищенном обличье. И тут нужно тоже постараться, а то Уромар не 
примет работу.
	- Ясно, - поник Геня очами и уткнулся в Удавленника. - Чё 
паришь? Приступай к писанию. Время - до вечерней зорьки! Да не 
одну оду, а штук надцать. Ясно? Сполняй!

	В Гене нарастал гаденький азарт. И работа зашуршала!

	Он ещё запомнил следующую греховную душу, некоего Сыча. В 
чистоте этого "просеянного" засомневались на почве его 
склонностей есть - голубей! Оно будто бы и ничего такого - едят 
же дичь всякую. Но вспомнили, что голубь почитается за божью 
птицу. Знать, не всё чисто. 
	Геня, войдя во вкус, думал не долго и назначил "истязание":
	- Жрать будешь то, что ел последнее перед кончиной!
	- Так я же не помню! - возопила душа.
	- Ага! - просиял Геня, поражаясь своей выдумке. - Будешь 
жрать всё подряд, пока не вспомнишь.
	Даже Алик восхитился таким изуверством, отметив быструю 
адаптацию нового работника к требованиям отстойника.
	
	Хотя и смутно, запомнился бывший чиновник, Пустилин, умерший 
от тяготы. При высевке выяснилось, что тягота греховная -  любил 
всё чужое: деньги, машины, дома и жён, естественно. Поскольку 
прошлый опыт Пустилину стойко затёрли, то Геня назначил ему 
задание в виде ответа на вопрос: что слаще редьки?
	- Да не спеши, - наставлял Истязатель, - ответить нужно 
прямо, честно и оригинально. Иначе выдам задание похлеще, чем в 
клубе вдумчивых и находчивых.
	Морда чиновника напряглась морщинами, побагровела и 
затряслась вторым подбородком: субъект задание осознал.

	Остальные души слились в сплошную мутную пелену с 
ощущениями, которые испытываешь, ступив босой ногой в жидкий 
навоз.

	Потянулись рабочие будни...
	Геня натаскивался в мастерстве истязания. Даже вошёл во 
вкус. Так бы и совершенствовался, но как-то его размеренный 
"рабочий ход" прервал сюрприз...

	Образ Леды вызвал своеобразный шок! 

	Она проявилась в розовых тонах, плавно перешедших в 
лазоревое мерцание. И это настораживало.
	- Ты ли, краса-певчая? - срывающимся голосом уточнил на 
всякий случай.
	Леда виновато опустила очи и зарделась. Губы только 
шевельнулись беззвучно.
	- Её-то по какой статье? - расширил глаза Геня в сторону 
Алика. - Более невинной и непорочно чистой не сыскать в 
ближайшей космической округе! - вознегодовал Истязатель.
	Малахитов замялся, сглотнул кривясь, как от внезапной 
ангины, и стал деревянным голосом разъяснять:
	- Согласно указа Приказчика, у коего данная душа числится в 
личных певчих. А ему донесли по линии тайного досмотра, что Леда 
вместе с душами, неких Антипки и Марьяны, стали клонится в 
сторону ранжирщиков. А это чревато.
	- Ранжир - это ваши конкуренты, насколько я помню. - Вот 
только не уяснил до конца: в чём конкуренция? Куда смотрит Сам? 
- ткнул Геня пальцем вверх. - Неужто тут нужна конкуренция, как 
на базаре?
	- К сожалению, качество высевки не всегда на высоте. И тут 
ранжирщики подстёгивают, перехватывая души. А  от количества 
переработанных душ зависит милость Самого в части райских 
прелестей для нашего начальства. Так что дело серьёзное, - вещал 
Алик. - Это ещё слабое наказание. Бывает, сразу в ад определяют. 
Что касается Леды... - оглянулся Алик и смягчился голосом, 
переходя на низкий тон, -  сдаётся мне, всё это поклёп и козни 
Золтана: возжелал он, чтобы Леда и ему пела колыбельные на ночь. 
Девица-душа отказала, за что и поплатилась.
	От возмущения Геня даже задёргался губами и замычал, как 
телок в жару. Сразу же забилась мысль: как выручить девушку и её 
дружков. Идеи прошвырнулись вихрем и задержались...

Глава 9. Эмиль дублирует Геню.
Возврат к оглавлению