Совещание проходило суетливо, но с пользой. На Ляпово уже
давно опустилась ночь. Светила луна, нахально заглядывая в
распахнутое окно. А далёкие звёзды, казалось, заговорщицки
подмигивали, прислушиваясь к бурным дебатам.
Выслушав отчёт зама Тихона Бедового и рядового Фильки
Косого о первой попытке изучения родимого пятна, на предмет
наличия буквенной графики, у потомка древнего княжеского рода
Бедича Вакулы Ардалионовича, директор фирмы, Григорий Семёнович,
нахмурился... Узкое лицо вместе с тонкой шеей вытянулись, а лоб
покрыли глубокие борозды:
- Неужто, ошибка в списке? Это может усложнить дело...
- Да-а-а, - протянул задумчиво Филька, - этот княжеский
отрок-потомок уж очень отдалённо напоминает своё высокое
происхождение: запуганный как хорёк в капкане, а вид, скорее,
постаревшего импотента-кобеля у ног охочей молодой сучки! О
посиневших ягодицах я уже не говорю: никакого благородства!
- Закрадывается у меня, господа, подозрения, что не тот это
Бедич. Уж своих-то сродственников, даже далёких, я нутром чую...
А этот попахивает чем-то казённым, из мест не столь отдалённых.
- ...не столь отдалённых? – нараспев переспросил главный. –
Вы уточняли его инициалы?
- Бедич Вакула Ардалионович... – повторил Филька, - Бабуля
согласилась...
- Бабуля... – подключился Тишка. – Так она ж может
глуховатая? Не расслышала внятно, а, господа?
- Дело в том, - подлил масло в разгорающийся огонь сомнений
Григорий, - у бабки есть ещё родственник с такой же фамилией, а,
возможно, и именем... Я вспомнил!
- Что ж ты молчал, мыслитель травчатый, в смысле хреновый? –
загорячился Филька. – Выходит - надо перепроверить инициалы
отпрыска?
- Завтра и займёмся, пока хорёк не сбежал в лес, - подытожил
Тишка и поднял другой вопрос: - А теперь обсудим: что это за
божье создание, опередивши нас, спасло нашего клиента от
нужниковой болести. Говорят, в этом скромном городке имеется
хранилище женской невинности, то есть божье заведение, именуемое
монастырём?
- Есть такое, - поддакнул глава фирмы, - но мне кажется,
появление монашки – это чистое совпадение, на которое не стоит
тратить драгоценное время.
- Совпадение вещь коварная, - тут же подхватил Филька. –
Совпало как-то у моего дядьки Мефодия два важных события: день
рождения кумы Пульхерии и случка коровы Муськи с бычком-
производителем. Процесс начался с утра. Накинув на рога Муськи
крепкую верёвочную петлю, Мефодий отправился исправлять дела.
Проходя мимо кумы, почуял аппетитные запахи, витающие над её
кухней, не удержался и зашёл поздравить родственницу. Положенного
времени, назначенного на полдень дожидаться не стал. Чтобы
исключить недоразумения, корову привязал к плетню... Кума была
хлебосольная, приветливая – угостила кума как положено, да ещё и
напомнила, чтобы пришёл на праздничный обед! Когда дегустация
пития и кушанья была закончена, повеселевшие родственники вышли
во двор. Пульхерия так и замерла в дверях с немым изумлением –
солидной части плетня как не бывало! Что тут был за крик!...
Очумевший Мефодий кинулся сломя голову искать корову. Только к
вечеру, обойдя село вдоль и поперёк, обрыскав окрестности, нашёл
Муську на соседней ферме в стойле с молодым бычком, по кличке
Неутомимый. Корова, мотая привязанным куском плетня, призывно
ревела и прыгала на бедного самца, который еле успевал от неё
увёртываться. Вот так, бывает...
- Поучительно, - согласился Григорий Семёнович, а Тишка
оживлённо продолжил совещание:
- Предлагаю этот курьёз, навеянный божьей служительницей,
взять на заметку и двинуться дальше, собственно сдвинуться с
места. Мы с Филей уже засветились, посему для уточнения личности
хорька (так окрестили Вакулу- Хлыста) придётся Вам, господин
директор, отправиться самому к незабвенной старушенции Степаниде!
- А мы будем страховать... на всякий не предвиденный... –
лукаво моргнул Филька.
Гришка для солидности надул впалые щёки, нахмурил лоб, потёр
виски и... согласился.
...На следующее утро, после бессонной ночи, Хлыст уже с
опаской приблизился к колодцу. В этот раз сны – ни плохие, ни
хорошие – не снились. Зато в голову лезла всякая бредовая
дребедень, начиная от больничных палат с кровожадным
медперсоналом, который то намеревался его резать, то колоть – и
заканчивая волнующими воспоминаниями о сторожевых собаках, так и
норовящих хапнуть авторитета за многострадальную ягодицу!
Кряхтя и тихо поругиваясь, бандит кое-как умылся у ржавого
умывальника и отправился завтракать. Когда Степанида подала
крепко заваренный чай, заодно делясь сплетнями, услышанными с
утра от соседки Аглаи, в калитку настойчиво постучали:
- Есть кто в доме? - донёсся натужный крик с улицы.
- Опять кому-то приспичило! – по-волчьи завертел глазами
Вакула- Хлыст, напрягшись и покривившись от занывшей задницы.
- Чай в городе живём, с людьми... – успокоила его бабуля и,
шепча что-то под нос, направилась во двор.
Хлыст же быстро вылез из-за стола и бегом, насколько
позволяли неповоротливые ноги, кинулся в спальню. Торопливо
разыскал в сумке кастет, доставшийся ещё от деда-вояки, и
заспешил в зал к окну.
“Если опять ко мне, то надо сматываться! Но... попробую,
если повезёт, кое-что выведать”, – без всякого конкретного плана
действий, скорее интуитивно, решил бандит. С оружием он
почувствовал себя увереннее.
Возле калитки поджидал хозяйку долговязый, невзрачный
мужчина в некоей форменной одежде. Потом только Хлыст сообразил,
что это был костюм вахтёра, причём второсортного ресторана.
Тем временем Степанида уже беседовала с гостем:
- Чем обязана, мил гражданин начальник? - уважительно
вопрошала бабуля, рассматривая странный мундир мужчины (всех, кто
носил форменную одежду, Степанида принимала за начальников).
Директор фирмы приосанился и важно начал разговор:
- Разрешите представиться: ответственный работник
паспортного стола Григорий Семёнович!
- Степанида, я, Онуфриевна... – опасливо ответила старушка.
- Я уполномочен проверить паспортный режим в вашем частном
строении: предписано уточнить количество проживающих и
прописанных...
Чтобы у хозяйки не возникло лишних сомнений, Григорий
предъявил диплом об окончании культпросвет училища. Гербовая
книжка произвела должное впечатление, и ошеломлённая
подслеповатая старушка пригласила начальника в дом.
- Живу я одна, - по дороге рассказывала Степанида. –
Племянник вот приехал погостить, Вакула Аркадьевич Бедич.
Документы у него в порядке, а как же... – рассуждала хозяйка.
- А отчество... повторите, пожалуйста, - напряг внимание
Гришка.
- Аркадьевич...
- А Ардалионович кто? – даже выгнулся в недоумении директор
фирмы.
- Есть такой, есть, - возбуждённо затараторила старушка,
пытаясь скрыть смущение от того, что и сама путалась с этими
Вакулами. – И Вакулой зовут. Да только давно про него не слыхать,
и живёт он в областном центре, Облыгорске!
Последнее сообщение как-то сняло с начальника налёт
официальности, и его интерес к соблюдению паспортного режима явно
спал. Однако доигрывать комедию нужно было до конца. Тем более из
открытой двери дома исходил аппетитный запах чая, и Гришка
понадеялся, что слегка напуганная старушка угостит на дармовщину
официальное государственное лицо. Но, как говорится в мудрых
народных поговорках, дармовщина часто больно бьёт по голове, как
в мышеловке.
Не успел Гришка всунуть в проём двери свою удлинённую шею с
дынеобразной головой как на неё, в районе темечка, обрушилось
что-то уж очень тяжёлое! Не ойкнув, только уловив искрение в
глазах, начальник бревном повалился на пол...
- Что-то Мыслителя долго нет? Не закрадывается у тебя такая
паршивенькая мыслишка? – озабоченно переминал Филька зубами
жвачку, найденную в кармане брюк.
- Подозрительно, подозрительно... – нахмурил брови Тихон. –
Ждём минут пять, и принимаем меры.
Директор фирмы не появился и через пять, и через десять
минут... В бабкином дворе стояла гробовая тишина. Только у
соседки недовольно кудахтали куры, да надрывался периодически
петух.
- Всё, - решительно поправил пиджак Тишка, - была не была -
идём!
Дружки решительно вышли из убежища - густых кустов на стыке
двух усадеб, и, помогая друг другу, перемахнули через забор.
Крадучись поднялись на крыльцо и, осторожно открыв двери, вошли в
дом. То, что увидели, откровенно поразило и даже возмутило...
В зале, на полу, с тряпкой во рту извивался и мычал главный
фирмач. Из кладовки, закрытой на крючок, доносились всхлипывания.
- Вот тебе и хорёк! – изрёк Филька, наклонившись к Гришке. –
Мог ведь и убить!
- Иди - открой кладовку, а я развяжу Мыслителя, -
распорядился Тишка. – А хорёк уже наверняка в лесу.
Вскоре освобождённый от пут и кляпа бледный Гришка оторопело
сидел на стуле и, постанывая, робко трогал затылок, а
причитающая, заплаканная Степанида растерянно крестилась. Дружки
начали выяснение происшедшего.
С первой попытки от Гришки ничего вразумительного добиться
не удалось: он никак не приходил в себя. Из путаного рассказа
бабули установили, что обозлённый племянник, коварно обездвижил
“начальника”, а её запер в кладовке с угрозой спалить дом в
случае неповиновения. Наказал, во избежание неприятностей, никуда
не заявлять и помалкивать об исчезновении родственника.
Когда же Григорий обрёл дар внятно говорить и мыслить, то
выяснилось, что хорёк пытал его с пристрастием на предмет: чем
вызвано повышенное внимание к особе Вакулы Ардалионовича а,
точнее, к его заднице? Директор клялся и божился, что стойко
перенёс истязания и не раскрыл тайну. Свои клятвы он произносил
так проникновенно и чистосердечно, что у Тишки закрались сомнения
в их искренности. Но подозрениями делиться не стал...
Угостившись чаем, фирмачи выведали адрес облыгорского Вакулы
Ардалионовича и пообещали расстроенной Степаниде не поднимать
шума по поводу агрессивного племянника. Тепло, даже где-то
трогательно, простившись, отправились в Гришкин дом.
Глава 7. Бомж.
Возврат к оглавлению.
Загрузка...