Вечер был знаковым по многим причинам. Рыбаки прибыли с 
богатым уловом, а Илья впервые мог похвастаться собственной 
добычей: крупной белой птицей, которую он продемонстрировал, 
держа за её длинные ноги. Телохранитель выглядел очень важным 
и чрезвычайно довольным. 
      У возлюбленных, после шокового приключения в лесу и его 
благополучного разрешения, наблюдалось повышенное возбуждение. 
Они с интересом воспринимали всё вокруг происходящее, с 
удовольствием поглощали и варёную рыбью требуху, и поджаренное 
птичье мясо. Переглядывались между собой теми 
многозначительными, мимолётными взглядами, которые понятны и 
свойственными только влюблённым. Кокомба выглядел несколько 
подавленным, но о происшедшем в лесу со своими не делился. Во 
всяком случае так показалось Серафиму. Диана словно обо всём 
забыла и с удовольствием слушала очередную побасёнку Чудика. 
Небо очистилось и традиционно мерцало звёздной иллюминацией, 
на фоне которой красовался голубоватый лик луны.
	- Я хоть и староватый... – лукаво осмотрел сидящих по 
кругу и аппетитно жующих слушателей Чудик, успев подмигнуть 
своим, - но до женского полу, как вы уже убедились, не 
безразличен. Пусть моя богиня простит меня грешного и не 
ревнует... очень. Я же всё-таки мужик! – шут выпятил грудь и 
сжал кулаки, демонстрируя ощутимые бицепсы. – Так вот, по 
правую руку, третья от меня, доедает рыбью голову некая 
Секеша, если я правильно произношу её имя...
	Чёрная девушка, с маленькими, тёмными глазками и 
грушевидной грудью, худая как большинство на этом острове, 
насторожилась и с любопытством глянула на шута. Увидев его 
искрящиеся лукавством глаза, слабо улыбнулась и продолжила 
ужин.
	- ...уж очень мне приглянулась! Ну, прямо таки закололо в 
интересном месте и занеможилось во всём теле. Дай, думаю, 
приударю за туземкой с такими манящими, оригинальными 
титьками. – Шут бросил взгляд на Секешу и облизнулся. - По 
идее, здешние бабёнки должны быть горячими как ихний песок в 
полдень на пляже. А по ночам тут всё-таки прохладно. 
Закидывать удочку начал с вчерашнего утра, пока готовили лодки 
и снасти, чтоб к вечеру, кумекаю, успеть довести бабёнку до 
нужной кондиции. Возбудить как взаимный интерес, так и всё 
остальное...	
	Шут видел, что его байка уже веселит даже молчаливого, 
сосредоточенно разделывающего рыбью голову, Илью, а не только 
молодых, и испытывал знакомое воодушевление артиста, который 
своим выступлением начинает заводить публику. 
	- С утра всё пошло по плану... Секеша занялась чистить 
какие-то плоды, чтобы придать им съедобный вид, а я 
подсуетился ей помогать. Носил воду и подавал продукт. Баба, 
было, запротестовала – не принято у них, чтобы мужик такой 
мелочью занимался, - но потом успокоилась. Нам, белым, 
простительно, решила она. По ходу дела, я старался 
выпендриваться, строить глазки, ненароком дотрагиваться до 
какой-нибудь части её тела, гладить по головке и ручке. 
Смотрю.... девка ведётся: глазами моргает, укрывается потом и 
даже в дрожь её пробивает... Так что, когда отправлялся в 
море, дело, ребята дорогие, было уже на мази. В тот день 
подвалил богатый улов, и я, несмотря на свою физическую 
закалку, отточенную на разных подмостках и аренах, подустал... 
Только вылезли из лодки, вытащили добычу, как с похотливой 
мордой подваливает ко мне Секеша! Берёт за белы ручки, гладит 
по головке, даже за шнобель дёргает и недвусмысленно тянет... 
за собой! А я чувствую, что улетучился мой любовный пыл. 
Пожрать бы, да поспать в тенёчке, эдак пару часов... Но, раз 
уж завёл бабу, то не гоже мне, знаменитому в своё время 
ловеласу, отлынивать от затеянного. Пришлось идти. Секеша 
затащила меня в свою хижину, дала выпить чего-то приторного 
и... Проснулся я от того, что какая-то зараза пристроилась из 
моего носа кровь смоктать! Слава богу, оказалось не муха Цэцэ, 
а здоровенный комар. Его, гада, я естественно прибил, а вот 
что же у нас было с Секешей... хоть убейте – не помню! Самое 
интересное – и она тоже не помнит!
	Шут озорно, словно требуя подтверждения своим словам, 
подмигнул девушке, которая застенчиво улыбнулась.
	Первым захохотал Серафим, за ним Илья, потом подхватили и 
хозяева. Они уже знали, что если клоун что-то рассказывает, то 
надо смеяться. Диана смущенно опустила глаза и сделала 
замечание шутнику:
	- Боюсь, как бы не пришлось устраивать свадьбу в этом 
заморском рае вам, наш половой разбойник! Так ведь могут и 
черно-белые дети появиться! А безотцовщина – это будет очень 
аморально с вашей стороны!
	- Моя богиня... Честно говоря, я и сам побаиваюсь 
последствий... – понурил голову шут, потом выпрямился и 
торжественно провозгласил: – Ежели и будем играть свадьбу, то 
на родной земле, когда выберемся отсюда. А Секешу я заберу с 
собой. Хозяйка из неё выйдет мировая!
	Потешались над Чудиком ещё долго. Не заметили, как 
сгустились сумерки, спряталась за невесть откуда взявшуюся 
тучку луна, догорел костёр и темнота поглотила остров целиком.

			*  *  *
	Пролетело ещё несколько дней...
	Жизнь на острове с появлением белых пришельцев особо не 
изменилась и давно протекала своим устоявшимся чередом. Только 
Кокомба продолжал тревожно поглядывать на влюблённых. Они 
ловили эти взгляды. Серафим понятливо кивал головой, а Вождь в 
ответ прикладывал руку к сердцу, слегка склонялся и как будто 
успокаивался. 
	Диана с Серафимом не захотели сидеть без дела и, чем 
могли, помогали хозяевам. Ходили в лес за плодами, которые 
заменяли хлеб, в горах собирали какие-то травы с жёлтыми 
цветочками. Серафим носил для женщин воду, Диана помогала 
готовить еду. Такая простая, с налётом времён каменного века, 
работа доставляла им неприкрытое удовольствие. Илья же с 
Чудиком полностью окунулись в свои охотно-рыбные занятия.
      В свободное время ходили к морю. Купались, загорали и, 
спрятавшись за песчаными барханами, подолгу ласкались и 
целовались, сполна наслаждаясь переполняющими чувствами. Более 
близких отношений остерегались, чувствуя незримое присутствие 
Кокомбы, да и не хотелось хоть чем-то омрачать то трепетное, 
нежное, что переполняло обоих. 
      Как-то в посёлке Кокомба отозвал их в сторону и, указывая 
на божка Замбу, с тревогой в чёрных глазах попытался 
объяснить, что надвигается тот самый - потоп! Божок потемнел, 
его взгляд стал суровее, что выглядело очень убедительным 
подтверждением опасений вождя. Он просил их быть осторожными в 
своих прогулках и быть готовыми к худшему. Серафим дал понять 
заботливому Кокомбе, что пожелания его приняты и буду 
выполняться.
      - Неужели придётся оставить наши морские походы и 
развлечения? – взгрустнула Диана. – Если начнётся потоп, надо  
вовремя взбежать на гору, я так понимаю.
      - В том-то и дело, - соглашался Серафим, - а нам надо ещё 
и посматривать на море: должен же появиться кто-то, хотя бы на 
лодке! Должен...
      Диана кивнула и машинально взглянула на перстенёк. В 
последнее время она испытывала исходящее от него повышенное 
тепло, что списывала на жаркую погоду. Взглянула на Серафима и 
забыла о странных ощущениях...
      В посёлке тем временем начались скорые приготовления к 
возможному бегству. Складывали нехитрый скарб, собирали пищу, 
а, главное, запасались водой.
      В тот день влюблённые, взявшись за руки, стояли на берегу 
и наблюдали, как чайки ловят рыбу. Солнце только перевалило за 
зенит и ощутимо припекало. Молодые уже давно ходили, как и 
жители острова, с повязками на бёдрах. Так было удобно и 
практично, учитывая усилившуюся в последние дни жару. Диана 
вообще выглядела эффектно в этом первобытном одеянии. Да и 
Серафим, загорелый, мускулистый, не особо отставал.
      Вдруг на горизонте, как призрак в дымчатом тумане, 
появился катер!  Он двигался, разрезая волны, прямо к берегу. 
У обоих заколотились сердца и на время перехватило дыхание! 
Одна и та же мысль заставила вздрогнуть и теснее прижаться 
друг к другу. У Серафима внезапно высохли губы и лёгкая пелена 
накрыла глаза – неужели их заточение подходит к концу? В 
голове проскочила вереница планов и надежд, связанных с 
возращением... 
      А катер остановился недалеко от берега, и двигатель 
заглох. Слабая волна мерно покачивала маленькое судно. 
Заскрипела цепь, в воду опустился якорь. На палубе показались 
пятеро человек. Четверо были одеты в полувоённую форму. На 
солнце  у них поблескивали очки, а за спинами болтались 
автоматы Калашникова! Серафим пригляделся и заметил, что один 
был явно в возрасте: на ветру развевались седые волосы, а лицо 
обрамляла серая густая борода. Одежда на нём была обычная, 
гражданская. Двигался мужик замедленно и откровенно сутулился. 
Он что-то коротко говорил остальным, и те его слушались. Тем 
временем, двое парней споро опустили на воду надувную лодку, 
придерживаемую верёвкой. Перекинули через борт гибкую лестницу 
и стали спускаться. Последним оставил катер старый. Он уселся 
на носу, двое на корме, а широкоплечий парень посредине налёг 
на вёсла и энергично стал грести. На катере остался последний. 
Он убрал лестницу и, опершись о борт, стал наблюдать за своими 
товарищами.
      Тревога в душе влюблённых нарастала! Сначала Серафим 
подумал, что это пограничники: должен же этот остров 
принадлежать какому-нибудь государству... Но что-то в их 
облике и движениях не напоминало военных. Более того – было 
знакомым! И этот гражданский?... В то, что это их 
преследователи, верилось с трудом и казалось невероятным!
      - Неужели это они? – невольно вырвалось у Серафима. – Но 
это невозможно! – обернулся он к встревоженной Диане.
      Девушка пристально глянула на перстень и неуверенно 
протянула: 
      - Начинаю вспоминать, откуда этот подарок... Неужели 
Отродье пакостит? Тогда всё возможно!
      - Ты о чём? 
	- Потом объясню. Бежим в посёлок – нужно что-то 
предпринять. Я почти уверена - нас нашли!
	- А наши на охоте и в море... – с сожалением говорил 
Серафим, следуя за Дианой: взявшись за руки, они уже бежали к 
посёлку.
	Естественно, с лодки их давно заметили. Бородатый даже 
пытался что-то кричать и махать рукой. Но парочка исчезла за 
барханами...

	Посёлок оказался полупустым. Даже Секеша куда-то 
запропастилась. Обычно она сидела возле пёстрой кучи плодов, 
травы, других даров леса, чистила и перебирала их. Возле 
столба с божком стайка малолетних детей играла в догонялки, а 
две древние старухи тихо сидели в тени пальмы. Молодые 
понимали, что времени в обрез. Найти этот посёлок для 
нежданных гостей не составит труда: проторенная дорожка была 
лучшим указателем.
	Серафим заскочил в хижину, где поселили Илью, и порылся в 
его вещах, надеясь найти пистолеты. На месте их не оказалось, 
очевидно телохранитель куда-то припрятал оружие от посторонних 
глаз. Напряжение нарастало!... 
	- Может мы зря суетимся? – робко, с заметной дрожью в 
голосе предположила Диана.
	- Может... Но подготовиться к встрече не помешает! Давай-
ка спрячемся в том перелеске, - нашёлся побледневший Серафим, 
указывая на маленькую рощицу из молодых кипарисов с 
кустарниками, уткнувшуюся в посёлок слева, - и понаблюдаем. И 
своих предупредить оттуда будет легче.
	Девушка согласно кивнула головой, и они устремились к 
месту укрытия. Только расположились, как на дорожке показалась 
цепочка уже знакомых людей. Впереди довольно скоро шёл 
бородатый. Было видно, что ему нелегко даётся быстрый темп 
ходьбы – капли пота густо усеяли его лицо - но он старался. За 
ним пружинящей, лёгкой походкой, с автоматами наизготовку, 
следовали остальные трое. Когда они подошли к столбу, можно 
было всех легко разглядеть и сомнения исчезли окончательно – 
каким-то чудом преследователи разыскали своих беглецов. По 
спине у Серафима заструился холодный ручеек...

	- Я же говорил, что это были они, шеф! – оглядываясь 
вокруг и угрожающе водя дулом автомата, процедил сквозь зубы 
крепыш. – Засекли нас и умотались... Тут только дети и 
старухи. Хотя можно и пошманать хибары! Но... бесполезно 
это... – он перевёл взгляд на горы, лес. – Ушли в джунгли, 
сволочи! Что там твой маяк нам указывает?
	Седовласый Асмодей задумчиво осмотрел посёлок, перевёл 
взгляд на палец с перстнем: камешек отсвечивал жёлтыми 
бликами.
	- Рядом она где-то...
	Он поводил рукой из стороны в сторону. При этом цвет 
камешка менялся. В направлении леса сверкнул красноватым 
оттенком. 
	- Ты прав, Борис, - они ушли в ту сторону. – Роман 
Витальевич указал на перелесок. – И найти их там, наверное, 
будет не просто...
	- Могут и по мозгам надавать! Где-то должен быть и её 
мордоворот-охранник. При последней встрече он показал, что 
кулаками махать и пистолетом пулять умеет, - злобно сплюнул 
Борис. – Не повезло нам: кто ж его думал, что сразу 
натолкнёмся на дичь!
	Среди прибывших наступила напряжённая пауза. Дети уже 
давно прекратили свои игры и попрятались. Только старухи 
продолжали безучастно перебирать камешки и ракушки, собирая 
примитивные ожерелья. Очевидно, они были так стары, что уже и 
не слышали, и не замечали ничего вокруг.
	Наняв по рекомендации старого, опытного рецидивиста-
уголовника, этих бандитов во главе с неким Борисом, по кличке 
Хват, Асмодей не стал с ними делиться, что охотиться будут за 
клонированным сатаной. Ещё и двуликим! Тягаться с самим 
дьяволом не каждый захочет, даже за большие деньги. Бандиты 
уже получили солидную половину. Со второй, как и водится в 
таких случаях, договорились расплатиться после успешного 
завершения дела. 
      Амодей предполагал, что будут шероховатости, 
непредсказуемые осложнения с Демоной: не знал он полностью её 
способностей, мог только догадываться. Но что так всё 
усложнится, растянется во времени, потребует дополнительных 
расходов – не рассчитывал... Казалось тогда, в столице, 
спланировали и подготовились настолько основательно, что 
исключались всякие неожиданности. Но... Демона со своим 
мужским двойником (как полагал Асмодей) Серафимом сумела 
увернуться и уйти. Да ещё и улететь на этот затерянный в 
Средиземном море остров! Выручило колечко Отродья 
сатанинского... 
      И, вот, они снова нашли Демону с Серафимом, и... опять 
неувязка! Асмодей скрипнул зубами...
      Со стороны моря послышался шум. Бандиты напряглись, как 
по команде развернулись и схватились за автоматы. Асмодей 
скомандовал:
      - Спрячемся в кустах. Вероятно кто-то возвращается в 
посёлок. Возможно, рыбаки или охотники. Рыба, зверь – здесь 
основная еда... наверняка... Потом будет видно...
      
      Тем временем шум нарастал, и вскоре в посёлок вошли, 
громко и возбуждённо переговариваясь, рыбаки. Они несли 
попарно кошёлки, в которых мелькали извивающиеся и 
подпрыгивающие рыбины. Глаза у них блестели усталостью и 
удовлетворением: лов был удачным. Замыкали группу Чудик и 
Секеша. Шут нёс в руках рыбацкие снасти –  сетки, сделанные из 
высушенных стеблей особых трав – и пытался веселить свою 
пассию. Та шла сбоку, заглядывала в глаза клоуну и смущённо, 
растерянно улыбалась. 
      - Жаль, что ты ещё не соображаешь по-нашему! – хмурил лоб 
и потешно водил носом Чудик. – Я бы тебе поведал и показал, 
что такое любовь старого артиста... Ну, да ладно...
      И он замолчал – перед ним, словно из-под земли, вырос 
Борис с автоматом. Чудик узнал наглого крепыша и на миг 
потерял дар речи... В голове вихрем пронеслось - их и на этом 
затерянном острове отыскали! Как такое могло случиться?... Шут 
замотал головой, словно пытаясь освободиться от миража, или 
иллюзии. “Перегрелся что ли?” – мелькнуло у него, когда 
знакомый голос прогудел издевательски:
      - Замлел что ли, кореш? Дуба давать не надо – твоя 
клоунская морда нам ещё пригодится! Шеф! – обернулся бандит к 
кустам. – Это мурло из её свиты. Счас мы из него вытянем кое-
что полезное. Да и как наживка не помешает, кумекаю я...
      Чудик с трудом приходил в себя. Секеша растерянно 
осталась в стороне. Её место заняли бандиты. Подошёл и 
Асмодей. 
      - Не пугайся... – миролюбиво сказал он. – Мы  никого не 
тронем. Он шутит... Нам нужна Демона Фатум и её друг Серафим. 
У меня к ним важное дело... – решил схитрить Роман Витальевич. 
– Не совсем понятно, зачем они убегают от меня и моих парней? 
Мне они нужны по чрезвычайно серьёзному вопросу! Он касается 
жизни или смерти небезразличных для них людей! Вы должны нам 
помочь с ними встретиться. Объясните наши дружелюбные, благие 
намерения...
      Подбирая нужные, убедительные слова, Роман Витальевич 
спонтанно набрасывал план, как использовать этого смешного 
человечка в своих целях. В подсознании мелькало, что нехорошо 
обманывать, не по-христиански это, но общение с бандитами и 
давление маниакальной идеи, похоже, сказывались...
      Чудик уже оклемался. Мирный, рассудительный тон солидного 
человека с бородой успокоил. Шут забегал глазками, шмыгнул 
носом, оглянулся на встревоженную Секешу и сказал:
      - Дык, господа дорогие, вы бы сразу дали знать... а то мы 
чой-то не того... недопетрили... А я завсегда готов! 
      Борис, который молча, настороженно, слушал этот диалог, 
прервал шефа:
      - Хозяин! Давай-ка отойдём в сторонку. Базар есть... 
	Асмодей прислушивался к советам Бориса, хотя его 
воровская лексика коробила. Они отошли к кустам.
	- Я понял твой план, - зашептал бандит, - но, боюсь, не 
сложится он. Не поверит нам эта... Демона. При последней 
встрече крутовато поговорили! Теперь расколет нас как 
цуциков... 
	- Ну, почему, - не  согласился Асмодей, - сделаем вид, 
что тогда вышла накладка, нестыковка... Мы просто не поняли 
друг друга... Теперь можно спокойно всё обсудить...
	- С автоматами за плечами... – ехидно скривился бандит.
	- Объясним, что оружие не по их душу, а на всякий 
непредвиденный случай. Всё-таки мы прибыли на дикий остров: а 
тут может произойти разное...
	- А этот ненормальный корреспондент Антоша! Он же хотел 
(да и мы подбивали) охмурить этого... Серафима на убийство 
Демоны? Не... шеф, не сложится твой план. Чует моя душа! Они 
уже давно вычислили нас, и поменять условия игры не получится. 
Я предлагаю по-другому: взять этого ханурика в заложники, 
заодно прихватить пару детей, эту, вон, бабёнку, что возле 
клоуна моргает. Оставим бумагу с нашими условиями и... на 
катер! Там и подождём. Посмотришь, прибудут как миленькие. Они 
же жалостливые...
	Амодей нахмурился и задумался... Во многом Борис, к 
сожалению, был прав: предыдущее преследование было слишком 
явным и жёстким. Переубедить клонов сатаны будет сложно. 
Хитрость и коварство заложено в их природе. Недаром так ловко 
уходили до сих пор. Хотя о Серафиме знал мало и плохо его 
представлял, но посчитал, что достаточно знать о Демоне... 
Однако и бандитские замашки с заложниками, тем более с 
участием детей, христолюбивого Романа Витальевича не 
прельщали, да и результат не гарантировался. Сомнительно, что 
дьявольские души склонны к сантиментам и жалости. Но как же 
быть?... 
	- Видишь ли... – нахмурился Асмодей. – Можешь мне 
поверить на слово, потому как долго объяснять, но Демона по 
идее не должна страдать благородством. Ей глубоко плевать и на 
этого замухрышку, и на чужих детей, и тем более на женщин. Так 
что заложники не помогут...
      - Ты чё, шеф, не договариваешь? Она чё - не человек? Быть 
такого не может! Вроде девка как девка...
      - Всё может быть, всё! – поспешно ответил Асмодей, 
облизывая высохшие губы.
      - Ну если так... – обмяк бандит, усиленно о чём-то 
соображая. – Тогда я пас... Хотя предупреждать надо заранее, 
так ведь и влипнуть можно зазря!
      Роман Витальевич понял, что сболтнул лишнее и пошёл на 
попятную. 
      - Давай наши идеи объединим вместе. И не пугайся: люди 
они, люди, как все мы. Едят, пьют, страдают, умирают...
      Борис недоверчиво поводил глазами, пожал плечами, после 
чего они уже предметнее обсудили свои действия...
      
      Вдвоём подошли к Чудику, который давно уже жестами 
показал своим товарищам-рыбакам, что у него всё в порядке. 
Бояться вновь прибывших белых людей не стоит, и он сейчас 
подойдёт. Только Секеша оставалась с встревоженным лицом и не 
уходила.
      - В общем будем считать, что мы договорились, - подошёл к 
шуту Асмодей и положил ему на плечо руку, стараясь казаться 
как можно миролюбивей. – Ты отыскиваешь своих приятелей, 
объясняешь им, что цели у нас самые благие, и приводишь к нам. 
Но на всякий случай, пойми, пожалуйста, меня правильно, только 
на всякий случай... – Асмодей слегка замялся и за него 
продолжил Борис-Хват:
      - Вот эта девка! – он указал на Секешу, - И вон те детки, 
что торчат возле крайней хибары, останутся как залог твоей 
порядочности. Ты нас, кореш, не кинешь и мы их не тронем! 
Но...
      Бандита горячо перебил Роман Витальевич:
      - К сожалению, таковы правила игры в нашем неспокойном 
мире, так что ты...
      - Всё понял! – манерно округлил глаза и шмыгнул носом 
Чудик. – Страховка она и в Африке – страховка, тем более под 
куполом. Номер отработаю в лучшем стиле артиста свободного 
циркового жанра! 
      Чудик вёл себя раскованно, только в глубине глаз 
проскакивала напряжённая мысль...  Далее они обговорили 
детали. Шуту подсказали направление, в котором скрылась 
молодая парочка. Договорились ждать здесь, возле посёлка.
      Шут вразвалку, но споро, отнёс снасти, жестами 
переговорил с туземцами и отправился в сторону леса. Бандиты 
же загнали в одну из хижин детей и Секешу. Двоим, Хохмачу и 
Гномику, поручили их охранять, а Борис с шефом укрылись в 
кустах, что обрамляли тропинку в лес. Рыбаки с недоумением 
поглядывали на действия новых белых гостей, тревожно 
переговаривались. Но бандиты будто не замечали их. На душе у 
Асмодея было скверно, камешек на перстне мигал жёлтым с 
красноватым оттенком...
      
      			*  *  *
      Диана с Серафимом прятались за низкорослым, молодым 
кипарисом и, как могли, наблюдали за происходящим в посёлке. В 
нос бил какой-то острый запах, было парко и очень хотелось 
пить. Оба чувствовали себя неуютно, тревожно. Часто 
оглядывались на лес и горы, прислушивались: в любой момент 
могли появиться охотники с Ильёй...
      Они видели встречу преследователей с Чудиком, но 
разговор, естественно, не могли слышать: доносились только 
отдельные, неразборчивые обрывки фраз. Однако, по выражению 
лиц и характеру жестов, догадались, что они о чём-то 
договорились.
      - Они его отпустили... – прошептал Серафим, сжимая руку 
Дианы. – К чему бы это?
      - Сейчас узнаем... – тревожно протянула Диана, тут же 
переменилась в лице и ласково взглянула на парня. – Но с тобой 
я не боюсь. Не знаю, чем я конкретно этим насолила, но враги у 
меня были, и не мало... К сожалению... Но, что бы ни 
случилось, я счастлива, что встретила тебя. И ты об этом 
должен знать...
      Серафим почувствовал как тёплая волна прокатилась по 
всему телу, подступила  к сердцу. Он привлёк девушку к себе и 
прошептал:
      - Если бы ты знала, как счастлив я, что вижу и слушаю 
тебя, такой неповторимой и прекрасной... Я бы...
	Он не договорил, так как на тропинке показался Чудик.
	Шут шёл вразвалочку и что-то бурчал себе под нос. Лицо у 
него было необычно серьёзное. Время от времени он 
оборачивался, убеждаясь, что за ним никто не следует. Когда 
уже прошёл перелесок и стал углубляться в лес, Серафим 
негромко окликнул его. Чудик замедлился, оглянулся и проворно 
нырнул в кусты. Вскоре он уже стоял перед Дианой.
	- Ребята! Какой-то рок преследует нас. Откуда эти подонки 
появились и как они смогли нас вычислить? Представьте, они 
решили что я ещё тот придурок, который поверит в их сказки. 
Подставить мою богиню?... Но, Секешу жаль... К ней у меня 
особые чувства...
	Чудик скривился в плаксивой гримасе, а Серафим, выслушав 
спонтанные излияния товарища, попросил начать с начала и  по 
порядку. Клоун высморкался, сделал серьёзную мину и изложил, 
что от него хотели бандиты – по-другому он их уже не называл.
	- Старикашка у них за главного и играет под порядочного. 
Но я то вижу их морды и слышу речи! Меня, сыгравшего немало 
подонков на сцене, в жизни не проведёшь, - горячился Чудик. – 
Надо дождаться Илью с охотникам и всыпать этим наглым 
безбилетникам по самое некуда!
	- Так-то оно так... – нахмурил лоб Серафим.
	“Вот для чего забросило нас сюда провидение! – подумал он 
горестно. – Вот оно – испытание: обрести любовь, чтобы тут же 
потерять. Причём так жестоко и безжалостно. Может, попытаться 
убедить этого бородатого, что Диана не Демона Фатум. Нет той 
развратной, роковой красавицы, которая толкала людей к 
гибельную пропасть нравственной и духовной деградации. Всё 
изменилось!... А вдруг у них другая причина, не та, которую 
имел в виду Антон? Тогда никакие доводы не помогут...”
	Паузу прервала Диана. Лицо у неё покрылось румянцем, а в 
глазах появились твёрдость и упрямство.
	- Я всегда верила в свою звезду... Не могу согласиться со 
смертью. Ведь жизнь – она бесконечна. Наша душа не умирает...
	- Та о чём, Диана? – встревожился Серафим.
	В голосе девушки звучало что-то отрешённое и незнакомое. 
Она смотрела вдаль, и глаза её укрывала лёгкая плёнка. Она 
говорила будто с собой, словно размышляла и убеждала себя.
	- Люди бессмертны, и я в том числе...
	Округлил глаза и Чудик.
	- Волшебница! Дураку понятно, а не  только мне, что ты 
вечна, как вечна красота и любовь! Иначе все передохнем как 
бешеные кошки в марте. Но... зазря рисковать ни к чему... Я 
так мыслю... Да и скоро ребята подоспеют с Ильёй...
	- Диана! Ты хочешь пойти к ним?! – пылко вскрикнул 
Серафим. – Но ведь Антон и они замышляли тебя...
	- Дорогой мой человек! – заблестели глаза девушки. 
	Она обняла Серафима и припала к его груди.
	- Я так долго делала не то, так много купалась в грязи, 
что мне нужна чистота. Я не могу позволить, чтобы из-за меня 
страдали, гибли невинные люди! Илья придёт, но где гарантия, 
что бандиты не исполнят свою угрозу?
	Девушка решительно тряхнула головой, глубоко вздохнула и 
стала вновь той, независимой, царственной повелительницей, 
которой была прежде. Она уже твёрдо, с потемневшим взглядом 
сказала, отстраняясь от Серафима:
	- Я иду – это моё окончательное слово!
	- Тогда и я с тобой! – порывисто схватил её за руку 
Серафим.
	- Значит идём вместе... – потерянным тоном подвёл итог 
своеобразной дискуссии Чудик. – Помирать так с шуткой, а жить 
так не тужить!
	Взбудораженные принятым опасным решением, они дружно 
вышли из лесного укрытия. Всё так же светило солнце, пели 
птички и перекликались где-то обезьяны. С юга доносился шум 
морского прибоя и крики чаек. Ветер утих...

Часть 4. Глава 7. Катастрофа.
Возврат к оглавлению