Огонь весело потрескивал в печке, наполняя комнату теплом и
особым уютом. Сквозь украшенные причудливыми узорами замёрзшие
окна просачивался тусклый зимний свет. За грубо сколоченным
деревянным столом на самодельных табуретках расположился весь
состав фирмы: пили чай и заедали мёдом с блинчиками, уложенными
дымящейся горкой посреди стола.
Обсуждали окончание новогодних праздников, состояние дел и
смутное грядущее. Совещание проходило в офисе бывшей фирмы “Хлам-
90”, переименованной в “Зад-клад-90”. По совместительству офис
приспособили для обогрева и отдыха трудящихся.
- Итак, - облизав “медовые” губы, прогнусавил глава фирмы, -
заветное слово мы установили по составу и смыслу...
- И долго нам копаться? – перебил Филька.
- Искомая пещера должна находиться под каменной глыбой где-
то в середине холма.
- Ещё месяц копки... – вздохнул Тишка.
- И что нас там ожидает? – опять полюбопытствовал Косой.
- Тайная дверь, как в “Золотом ключике”, - подключилась
Устя, обладательница отцовских бумаг и некоторых познаний в этом
тёмном деле. - Возле двери должны находиться на оси в пакете
каменные колёса, наподобие кодового замка. С помощью колёс
устанавливаются буквы искомого слова и...
- ...многотонная дверь откроется и кукольный театр чудовских
предков начала первого тысячелетия встретит нас фанфарами! –
поднял театрально руки Тишка.
- Какой театр! – возмутился Григорий. – Это же княжеское
захоронение. Со всеми атрибутами...
- Золото! – поперхнулся блином Филька и, откашлявшись,
предложил: - Дай Бог успеть докопаться до клада, пока до нас
самих не докопались... некоторые любопытные...
- Да, поработать надо усиленно, может, с ночной сменой, –
завертел глазками Григорий. – Я готов подключиться...
- Благородно и по-мужски, - протянул руку Тишка и, опережая
главного, суетливо предложил: – Давайте заканчивать с блинами и
за копку, а то и до весны не успеем...
Через время, из занесенного снегом и обвиваемого колючим
ветром шалаша снова доносились глухие стуки - раскопки
продолжались!
Первая весенняя оттепель брызнула лучами повеселевшего
солнца, и заурчала затейливыми ручейками, пробивающими узорчатые
русла сквозь сугробы по склону холма. Берёзки радостно замахали
веточками, обнимаясь с ветром, и озорно закачались из стороны в
сторону.
Приход весны для “закопавшихся” фирмачей оказался
неожиданным: конец работе не предвиделся! Горка вырытой земли
превратилась в метровой высоты вал, тянущийся от шалаша вниз по
склону. Процесс извлечения земли с ростом глубины ямы ощутимо
усложнился, поэтому чаще приходилось отдыхать. К труду
подключился и Григорий. При не спортивном телосложении, он, на
удивление, копал исправно и упорно, проявляя даже некоторый
энтузиазм.
Как-то у шалаша косой Филькин глаз приметил посторонние
следы.
- Дорогие коллеги, пусть нападёт на меня гусиная хворь, но
этот след от валенок имеет явно потустороннее происхождение, -
обратился он к сотоварищам, когда после трудовой смены
направлялись в офис передохнуть.
- Точно, - согласился Тишка, внимательно разглядывая следы,
выделяющиеся своими ровными ямочками. – Оно, конечно, особо
страшного в этом ничего нет, но... кто-то проявляет повышенный
интерес к нашим изысканиям.
- Так надо отбить охоту! – сердито предложил Косой.
- Это как? – озадачился Григорий.
- Просто, - деловито выпятил губу и собрал глаза Филька. – У
меня дома есть пара капканов на дикого кабана...
- Капканы! На людей! – возмутилась Устя. – Не по-людски это,
не по-божески.
- А кто ему виноват – пускай не шастает, где его не
приглашали на блины или, скажем, на пампушки!
- Попробовать надо, - подержал глава, который уже давно
побаивался, как бы их замысел не раскрыл кто-нибудь.
- Может собаку посадить на цепь: пусть сторожит и
предупреждает... – опять упёрлась девушка.
- Собака друг человека и хороший сторож, но только не для
нас, - парировал Филька. - Если бы мы тут дневали и ночевали, а
так, не набегаешься на каждый лай! Да и любопытный успеет
улизнуть...
Наскоро посовещавшись, к неудовольствию Усти, поддержали
Фильку. В тот же день, по окончании трудового дня, Косой сбегал в
деревню и установил капканы перед входом в шалаш. Надёжно их
замаскировал и всех предупредил о соблюдении правил безопасности.
Однако Филька идея оказалась, мягко говоря, не до конца
продумана.
Первым в капкан попался Кузьма!
Перед очередным церковным праздником, он прихватил
“маленькую” и решил побаловать друга Григория зажигательным
напитком и своим присутствием. Вечером, пока Палашка с Петром
возились со скотиной, дед огородами незаметно пробрался к шалашу.
В тот день фирмачи ударно поработали и покинули рабочее место
раньше, но ещё не ушли далеко.
Маты-перематы они услышали первыми и обнадёженные удачей
кинулись назад! Деда, вернее его ногу, спасли резиновые сапоги и
толстые вязаные носки.
- Я же говорила! – возмущалась Устя, помогая Кузьме встать.
- Это не тот, - невозмутимо говорил Филька, - у того не
сапоги, а валенки сорок пятого размера.
- Ты чего тут дед делаешь? - удивился Тишка.
- Да... вот, с Гришкой пожелал пообщаться, - приходя в себя,
оправдывался Кузьма, демонстрируя “маленькую”. – Праздник ноне...
- Это всегда пожалуйста, - развеселился внук, - как пожелает
сам Григорий?
- Мы... заняты. Как-нибудь... потом, - замялся Григорий,
которому польстило внимание деда, хотя в животе неприятно
дёрнулось...
На этом происшествие закончилось. Незадачливого гостя
радушно выпроводили, строго наказав никому не рассказывать про
капкан.
Вторым попался пушистый заяц-русак, вызвав восторг всей
фирмы, в том числе и Усти. Третьим – кобель деда Антипа, которого
выпускали по ночам для осуществления кобелиных дел в отношении
немногочисленных сучек.
А в третий раз – капканы исчезли...
Филька посокрушался, собирался найти ещё что-нибудь
аналогичное в своём сарае, но... не получилось. К тому же, следы
больше не появлялись: может оттого, что в валенках стало ходить
не с руки по оттаивающей земле, может - любопытство у
неизвестного иссякло. А тут ещё и работа дала результат!...
В тот день в шалаше, Тишка с Филькой угощались чаем,
принесённым Устей. У дружков был короткий перерыв, а Григорий
продолжал копать, стуча лопатой где-то глубоко в яме. Этот стук
отдавался робким эхом и казался вечным...
Расположились на берёзовых поленьях, как на стульях. Устя
присела перед трудягами на единственном нормальном стульчике и с
выражением опытной домохозяйки наблюдала за чаепитием. На девушке
было шерстяное платье, с накинутой сверху фуфайкой, старой, но
ещё добротной. На голове - неопределённой формы меховая шапка, а
на ногах - утеплённые резиновые сапоги явно мужского размера. Всё
обмундирование было любезно предоставлено Палашкой и, несмотря на
большой размер, свою функцию защиты и обогрева выполняло
исправно.
Сначала послышался частый металлический стук, а затем
захлёбывающийся крик Григория:
- Сюда, ребята, сюда! Докопались...
Переглянувшись, оставив чай и взволновавшуюся Устю, дружки
кинулись по земляным ступенькам вниз. До дна добрались мгновенно.
Коллег встретил Григорий с красным от счастья лицом и улыбкой
шизофреника
- Вот... – тыкал он лопатой в край правильного
прямоугольного угла, напоминавшего часть каменной плиты, рядом с
которой угадывался округлый выступ. – Это оно...
- Счас проверим! – бодро ответил Тишка, и они с Филькой
принялись энергично расчищать и углублять пространство вокруг
камней.
Григорий отошёл в сторону и, обессилев от нахлынувших
чувств, еле стоял на ногах. Через час интенсивного труда, при
котором Филька, не ощущая усталости, метеором носился с землёй
наверх, перед фирмачами предстала огромная каменная плита, а
рядом – каменные круги с выбитыми на торцах буквами и
углублениями сбоку в виде чаш, очевидно для удобства вращения.
- Не ошибся, Мыслитель, туды его в канаву! – вытирая пот со
лба, восхищённо перевёл дух Тишка. – Неужто добрались?
- Да, - устало скосил глаза Филька, - так сказка может стать
былью, а мы сказочниками...
- Что там, ребята? – крикнула сверху Устя. – Мне
спускаться?
- Давай! Торжественный момент вскрытия гробницы Чудовсого
Тутанхамона может наступить очень скоро!
Григорий дрожащим голосом произнёс:
- Не спешите, коллеги, дайте прийти в себя...
- Одно другому не мешает, - решительно заявил Филька. – Пока
ты оклемаешься, мы уже будем золото делить.
С сияющими глазами подоспела Устя. Она заворожено посмотрела
на монолитную дверь-плиту и, задыхаясь от восторга, сказала:
- Не верится, что наши искания подошли к концу.
- Кто его знает?... – задумчиво протянул Тишка, рассматривая
и вытирая каменные торцы. – Давай заветное слово, шеф!
Взволнованные долгожданной находкой, разгорячённые от
нахлынувших эмоций, фирмачи забыли прикрыть дверь в шалаш. Пока
разбирались с кодом, внутрь осторожной тенью вошёл неизвестный.
Оглядываясь, прислушиваясь к голосам, доносившимся снизу, он
прикрыл дверь и опустился на корточки у самой кромки ямы. Краем
глаза заглянул вниз...
Внутренне напрягшись, действуя цепко ладонями, Тишка
относительно легко проворачивал каменные диски. Момент вращения
сопровождался скрипом, струями песка и измельчённой земли. Его
коллеги и друзья стояли и, как зачарованные, с неослабевающим
вниманием следили за таинством. Буквы дрожащим голосом диктовал
Григорий, нервно теребя листки потёртой записной книжки. Каждый
поворот диска, бывший библиотекарь сопровождал дополнительным
сжатием рта и выпучиванием глаз, боясь пропустить чудесный
момент. Установку очередной буквы сопровождал кивком головы, как
бы подтверждая правильность сделанного Тишкой.
Филька выглядел спокойным и даже добродушным, а Устя
непроизвольно крестилась, шептала молитвы и почти не моргала,
раскрыв широко свои чёрные глаза.
Когда установилась последняя буква, все дружно вздохнули -
и... тут, нарастая, раздался грохот и свист трущихся каменных
поверхностей! Плита-дверь начала медленно отодвигаться, осыпая
изумлённых фирмачей песком и землёй.
Несмотря на то, что каждый ожидал что-то необычное, но
движение многотонной плиты вызвало своеобразный шок! У Григория
задрожала челюсть, глазки расширились, и, казалось, он вот-вот
упадёт без чувств. Филька прояснил свои косые, раскрыл рот и
замахал горизонтально головой в знак полного недоверия
увиденному. Устя крестилась уже неистово, а её грудь порывисто
вздымалась в такт учащённому дыханию и сердцебиению. Тишка застыл
со взглядом ребёнка, увидавшего впервые что-то новое, скажем,
автоматически открывающиеся двери лифта.
Но вот плита отодвинулась и, стукнувшись о невидимое
препятствие, окутавшись облаком пыли, замерла...
Перед взором фирмачей открылся высокий коридор-галерея с
лестницей сворачивающей круто вправо и вниз. Коридор был чем-то
освещён, хотя источников света не было видно. Тишка повернулся к
коллегам (он первым пришёл в себя) и нетвёрдым, охрипшим от
волнения голосом выдавил, делая театральный жест рукой:
- Прошу, господа!
И смело ступил на порог. За ним, настороженно оглядываясь по
сторонам, последовали коллеги. Коридор напоминал пещеру с высоким
арочным сводом. Чем дальше спускались по лестнице, заворачивая
вправо, тем становилось светлее.
Тишка обернулся к товарищам, чтобы поделиться впечатлениями,
развеять напряжение, и замер, расширив в изумлении глаза – за
Григорием, который шёл последним, кошачьей походкой, согнувшись,
следовал... Вакула- Хлыст!
Бедень открыл рот, чтобы сообщить этот факт коллегам... Но!
Раздался невероятный грохот, сопровождаемый вспышкой света!
Лестница затряслась, как при землетрясении, коридор наполнился
дымом и - входная плита-дверь резко закрылась!
Тишка почувствовал, что теряет сознание от удушья и
проваливается в бездну...
Конец первой части.
Часть 2. Глава 1. Первые шаги на той стороне.
Возврат к оглавлению.
Загрузка...