Огонь весело потрескивал в печке, наполняя комнату теплом и особым уютом. Сквозь украшенные причудливыми узорами замёрзшие окна просачивался тусклый зимний свет. За грубо сколоченным деревянным столом на самодельных табуретках расположился весь состав фирмы: пили чай и заедали мёдом с блинчиками, уложенными дымящейся горкой посреди стола. Обсуждали окончание новогодних праздников, состояние дел и смутное грядущее. Совещание проходило в офисе бывшей фирмы “Хлам- 90”, переименованной в “Зад-клад-90”. По совместительству офис приспособили для обогрева и отдыха трудящихся. - Итак, - облизав “медовые” губы, прогнусавил глава фирмы, - заветное слово мы установили по составу и смыслу... - И долго нам копаться? – перебил Филька. - Искомая пещера должна находиться под каменной глыбой где- то в середине холма. - Ещё месяц копки... – вздохнул Тишка. - И что нас там ожидает? – опять полюбопытствовал Косой. - Тайная дверь, как в “Золотом ключике”, - подключилась Устя, обладательница отцовских бумаг и некоторых познаний в этом тёмном деле. - Возле двери должны находиться на оси в пакете каменные колёса, наподобие кодового замка. С помощью колёс устанавливаются буквы искомого слова и... - ...многотонная дверь откроется и кукольный театр чудовских предков начала первого тысячелетия встретит нас фанфарами! – поднял театрально руки Тишка. - Какой театр! – возмутился Григорий. – Это же княжеское захоронение. Со всеми атрибутами... - Золото! – поперхнулся блином Филька и, откашлявшись, предложил: - Дай Бог успеть докопаться до клада, пока до нас самих не докопались... некоторые любопытные... - Да, поработать надо усиленно, может, с ночной сменой, – завертел глазками Григорий. – Я готов подключиться... - Благородно и по-мужски, - протянул руку Тишка и, опережая главного, суетливо предложил: – Давайте заканчивать с блинами и за копку, а то и до весны не успеем... Через время, из занесенного снегом и обвиваемого колючим ветром шалаша снова доносились глухие стуки - раскопки продолжались! Первая весенняя оттепель брызнула лучами повеселевшего солнца, и заурчала затейливыми ручейками, пробивающими узорчатые русла сквозь сугробы по склону холма. Берёзки радостно замахали веточками, обнимаясь с ветром, и озорно закачались из стороны в сторону. Приход весны для “закопавшихся” фирмачей оказался неожиданным: конец работе не предвиделся! Горка вырытой земли превратилась в метровой высоты вал, тянущийся от шалаша вниз по склону. Процесс извлечения земли с ростом глубины ямы ощутимо усложнился, поэтому чаще приходилось отдыхать. К труду подключился и Григорий. При не спортивном телосложении, он, на удивление, копал исправно и упорно, проявляя даже некоторый энтузиазм. Как-то у шалаша косой Филькин глаз приметил посторонние следы. - Дорогие коллеги, пусть нападёт на меня гусиная хворь, но этот след от валенок имеет явно потустороннее происхождение, - обратился он к сотоварищам, когда после трудовой смены направлялись в офис передохнуть. - Точно, - согласился Тишка, внимательно разглядывая следы, выделяющиеся своими ровными ямочками. – Оно, конечно, особо страшного в этом ничего нет, но... кто-то проявляет повышенный интерес к нашим изысканиям. - Так надо отбить охоту! – сердито предложил Косой. - Это как? – озадачился Григорий. - Просто, - деловито выпятил губу и собрал глаза Филька. – У меня дома есть пара капканов на дикого кабана... - Капканы! На людей! – возмутилась Устя. – Не по-людски это, не по-божески. - А кто ему виноват – пускай не шастает, где его не приглашали на блины или, скажем, на пампушки! - Попробовать надо, - подержал глава, который уже давно побаивался, как бы их замысел не раскрыл кто-нибудь. - Может собаку посадить на цепь: пусть сторожит и предупреждает... – опять упёрлась девушка. - Собака друг человека и хороший сторож, но только не для нас, - парировал Филька. - Если бы мы тут дневали и ночевали, а так, не набегаешься на каждый лай! Да и любопытный успеет улизнуть... Наскоро посовещавшись, к неудовольствию Усти, поддержали Фильку. В тот же день, по окончании трудового дня, Косой сбегал в деревню и установил капканы перед входом в шалаш. Надёжно их замаскировал и всех предупредил о соблюдении правил безопасности. Однако Филька идея оказалась, мягко говоря, не до конца продумана. Первым в капкан попался Кузьма! Перед очередным церковным праздником, он прихватил “маленькую” и решил побаловать друга Григория зажигательным напитком и своим присутствием. Вечером, пока Палашка с Петром возились со скотиной, дед огородами незаметно пробрался к шалашу. В тот день фирмачи ударно поработали и покинули рабочее место раньше, но ещё не ушли далеко. Маты-перематы они услышали первыми и обнадёженные удачей кинулись назад! Деда, вернее его ногу, спасли резиновые сапоги и толстые вязаные носки. - Я же говорила! – возмущалась Устя, помогая Кузьме встать. - Это не тот, - невозмутимо говорил Филька, - у того не сапоги, а валенки сорок пятого размера. - Ты чего тут дед делаешь? - удивился Тишка. - Да... вот, с Гришкой пожелал пообщаться, - приходя в себя, оправдывался Кузьма, демонстрируя “маленькую”. – Праздник ноне... - Это всегда пожалуйста, - развеселился внук, - как пожелает сам Григорий? - Мы... заняты. Как-нибудь... потом, - замялся Григорий, которому польстило внимание деда, хотя в животе неприятно дёрнулось... На этом происшествие закончилось. Незадачливого гостя радушно выпроводили, строго наказав никому не рассказывать про капкан. Вторым попался пушистый заяц-русак, вызвав восторг всей фирмы, в том числе и Усти. Третьим – кобель деда Антипа, которого выпускали по ночам для осуществления кобелиных дел в отношении немногочисленных сучек. А в третий раз – капканы исчезли... Филька посокрушался, собирался найти ещё что-нибудь аналогичное в своём сарае, но... не получилось. К тому же, следы больше не появлялись: может оттого, что в валенках стало ходить не с руки по оттаивающей земле, может - любопытство у неизвестного иссякло. А тут ещё и работа дала результат!... В тот день в шалаше, Тишка с Филькой угощались чаем, принесённым Устей. У дружков был короткий перерыв, а Григорий продолжал копать, стуча лопатой где-то глубоко в яме. Этот стук отдавался робким эхом и казался вечным... Расположились на берёзовых поленьях, как на стульях. Устя присела перед трудягами на единственном нормальном стульчике и с выражением опытной домохозяйки наблюдала за чаепитием. На девушке было шерстяное платье, с накинутой сверху фуфайкой, старой, но ещё добротной. На голове - неопределённой формы меховая шапка, а на ногах - утеплённые резиновые сапоги явно мужского размера. Всё обмундирование было любезно предоставлено Палашкой и, несмотря на большой размер, свою функцию защиты и обогрева выполняло исправно. Сначала послышался частый металлический стук, а затем захлёбывающийся крик Григория: - Сюда, ребята, сюда! Докопались... Переглянувшись, оставив чай и взволновавшуюся Устю, дружки кинулись по земляным ступенькам вниз. До дна добрались мгновенно. Коллег встретил Григорий с красным от счастья лицом и улыбкой шизофреника - Вот... – тыкал он лопатой в край правильного прямоугольного угла, напоминавшего часть каменной плиты, рядом с которой угадывался округлый выступ. – Это оно... - Счас проверим! – бодро ответил Тишка, и они с Филькой принялись энергично расчищать и углублять пространство вокруг камней. Григорий отошёл в сторону и, обессилев от нахлынувших чувств, еле стоял на ногах. Через час интенсивного труда, при котором Филька, не ощущая усталости, метеором носился с землёй наверх, перед фирмачами предстала огромная каменная плита, а рядом – каменные круги с выбитыми на торцах буквами и углублениями сбоку в виде чаш, очевидно для удобства вращения. - Не ошибся, Мыслитель, туды его в канаву! – вытирая пот со лба, восхищённо перевёл дух Тишка. – Неужто добрались? - Да, - устало скосил глаза Филька, - так сказка может стать былью, а мы сказочниками... - Что там, ребята? – крикнула сверху Устя. – Мне спускаться? - Давай! Торжественный момент вскрытия гробницы Чудовсого Тутанхамона может наступить очень скоро! Григорий дрожащим голосом произнёс: - Не спешите, коллеги, дайте прийти в себя... - Одно другому не мешает, - решительно заявил Филька. – Пока ты оклемаешься, мы уже будем золото делить. С сияющими глазами подоспела Устя. Она заворожено посмотрела на монолитную дверь-плиту и, задыхаясь от восторга, сказала: - Не верится, что наши искания подошли к концу. - Кто его знает?... – задумчиво протянул Тишка, рассматривая и вытирая каменные торцы. – Давай заветное слово, шеф! Взволнованные долгожданной находкой, разгорячённые от нахлынувших эмоций, фирмачи забыли прикрыть дверь в шалаш. Пока разбирались с кодом, внутрь осторожной тенью вошёл неизвестный. Оглядываясь, прислушиваясь к голосам, доносившимся снизу, он прикрыл дверь и опустился на корточки у самой кромки ямы. Краем глаза заглянул вниз... Внутренне напрягшись, действуя цепко ладонями, Тишка относительно легко проворачивал каменные диски. Момент вращения сопровождался скрипом, струями песка и измельчённой земли. Его коллеги и друзья стояли и, как зачарованные, с неослабевающим вниманием следили за таинством. Буквы дрожащим голосом диктовал Григорий, нервно теребя листки потёртой записной книжки. Каждый поворот диска, бывший библиотекарь сопровождал дополнительным сжатием рта и выпучиванием глаз, боясь пропустить чудесный момент. Установку очередной буквы сопровождал кивком головы, как бы подтверждая правильность сделанного Тишкой. Филька выглядел спокойным и даже добродушным, а Устя непроизвольно крестилась, шептала молитвы и почти не моргала, раскрыв широко свои чёрные глаза. Когда установилась последняя буква, все дружно вздохнули - и... тут, нарастая, раздался грохот и свист трущихся каменных поверхностей! Плита-дверь начала медленно отодвигаться, осыпая изумлённых фирмачей песком и землёй. Несмотря на то, что каждый ожидал что-то необычное, но движение многотонной плиты вызвало своеобразный шок! У Григория задрожала челюсть, глазки расширились, и, казалось, он вот-вот упадёт без чувств. Филька прояснил свои косые, раскрыл рот и замахал горизонтально головой в знак полного недоверия увиденному. Устя крестилась уже неистово, а её грудь порывисто вздымалась в такт учащённому дыханию и сердцебиению. Тишка застыл со взглядом ребёнка, увидавшего впервые что-то новое, скажем, автоматически открывающиеся двери лифта. Но вот плита отодвинулась и, стукнувшись о невидимое препятствие, окутавшись облаком пыли, замерла... Перед взором фирмачей открылся высокий коридор-галерея с лестницей сворачивающей круто вправо и вниз. Коридор был чем-то освещён, хотя источников света не было видно. Тишка повернулся к коллегам (он первым пришёл в себя) и нетвёрдым, охрипшим от волнения голосом выдавил, делая театральный жест рукой: - Прошу, господа! И смело ступил на порог. За ним, настороженно оглядываясь по сторонам, последовали коллеги. Коридор напоминал пещеру с высоким арочным сводом. Чем дальше спускались по лестнице, заворачивая вправо, тем становилось светлее. Тишка обернулся к товарищам, чтобы поделиться впечатлениями, развеять напряжение, и замер, расширив в изумлении глаза – за Григорием, который шёл последним, кошачьей походкой, согнувшись, следовал... Вакула- Хлыст! Бедень открыл рот, чтобы сообщить этот факт коллегам... Но! Раздался невероятный грохот, сопровождаемый вспышкой света! Лестница затряслась, как при землетрясении, коридор наполнился дымом и - входная плита-дверь резко закрылась! Тишка почувствовал, что теряет сознание от удушья и проваливается в бездну... Конец первой части.
Часть 2. Глава 1. Первые шаги на той стороне. Возврат к оглавлению.