Тишка раскрыл глаза и присмотрелся: над ним расстилалась 
белизна цвета хорошо выстиранной и выутюженной простыни. Такая 
ассоциация вызвала смятение. Поморгав, он попытался отыскать 
привычную голубизну, но высь оставалась неестественно однородная, 
даже матовая.
      Прислушался к себе: спина ныла, в голове шумело, тело 
отзывалось слабостью, какая бывает после долгой болезни. С трудом 
напрягся и сел. Оглянулся...
	Чуть поодаль в неестественных, порой причудливых позах 
лежали коллеги. Ещё дальше – незнакомая согнутая фигура в 
валенках и драповом пальто. Все словно спали. Местность вокруг 
напоминала каменистую низменность, растительность отсутствовала. 
Время года угадывалось слабо.
	“Что бы это  значило? – завертелись беспокойные мысли. – 
Куда нас занесло?...”
	Когда Тишка, кряхтя, поднялся, стали пошевеливаться 
остальные. Первой приподнялась, потирая глаза, Устя. Увидев 
Тишку, озабоченно спросила:
-	Ой, Тишка, с тобой всё в порядке?
      - Будто... – неуверенно заулыбался парень и, подойдя, помог 
девушке встать.
-	Ты как?
      - В голове шумит... Но уже проходит. Что с ребятами? – 
осмотрелась Устя, ещё не улавливая перемен в обстановке.
      Вот и Филька повернулся с правого бока на спину, заложил 
руки за голову и, скосив глаза, изрёк зевая:
      - То, что мы не в аду - это точно, раз святая Устя с нами. 
Но и на рай явно не смахивает!
	Довольный своим умозаключением, Филька резво вскочил на 
ноги, отряхнул фуфайку и повертел головой, словно отгоняя мух. 
Тут же раздался стон Григория. Тело главы фирмы лежало спиной на 
земле, а ноги неестественно вывёрнуты в бок. Не открывая глаз, 
делая страдальческую гримасу, он пытался привести в соответствие 
части своего тела.
	Дружки поспешили на помощь и, взяв директора подмышки, 
проворно поставили в вертикальное положение. Григорий часто 
заморгал, подёргался и спросил с тревогой:
-	Что со мной... с нами – мы живы?
        -  Как видишь, уважаемый шеф, если это не галлюцинации, -  
ответил Тишка и добавил, указывая свободной рукой на субъекта в 
валенках: -  А вот то, скрюченное, насколько мне помнится, являет 
собой Вакулу-хорька!
        Услышав голоса, нежданный попутчик выпрямился, издал 
неопределённый звук и открыл глаза! Недоумение в его взгляде 
сменилось признаками лёгкого испуга.
        - Вот, кто за нами следил,  намереваясь без спросу завладеть 
сокровищами рода Бедичей, – подошёл Тишка к Вакуле и присел перед 
ним на корточки. – В толк только не возьму – откель ты взялся? По 
моему глубокому убеждению, должен ты хлебать лагерную баланду и 
ходить строем по плацу в какой-нибудь калмыцкой зоне умеренного, а 
то и строгого режима!
        - ...или в одиночке париться! – подошёл и Филька. – Что 
скажешь, гусь ты наш щипанный?
Авторитет уже пришёл в себя, что-то поразмышлял и прохрипел:
-	Встать помогите, а потом пытайте, мать вашу...
      Однако встал без посторонней помощи. Хитро глянул на коллег, 
воровато оглянулся и вдруг – кинулся бежать вглубь каменистой 
степи, скидывая на ходу валенки. 
      - Во дурак! - крикнул вдогонку Тишка. - Чего испугался: 
ментам сдавать не будем!
-	Они тебя сами найдут! - крикнул вдогонку Филька.
      - Пусть бежит, забот меньше... – неожиданно высказался 
Григорий.
      - Босиком-то больно,  - задумчиво произнесла Устя, невольно 
глянув на свои резиновые.
      
      Они ещё некоторое время смотрели вслед исчезающему Вакуле-
хорьку, а затем принялись более предметно осматривать окружающую 
местность, пытаясь понять: что же произошло и где они находятся. 
      - Я думаю, надо согласиться, что случилось нечто, наиболее 
близкое к слову “чудо”! -  высказался  Тишка.
      - Чудес, конечно, не бывает, - подключился совсем осмелевший 
Григорий. – Однако есть люди, которые полагают, что ближе к 
центру Земли наличествует жизнь! В мифах и легендах многих 
народов, в том числе и славянских,  проскакивают аналогичные 
утверждения... Можно предположить, что через пещеру мы проникли в 
подземный мир.
      - Был у нас случай, на эту тему, -  начал повествование 
Филька, к которому возвращалось его обычное ироничное состояние.
      Перебивать Косого не стали: его байка вносила привычное и 
близкое, успокаивала.
- ...Попросила баба Фёкла деда Антипа мешок картошки из погреба 
достать. Дед тогда был помоложе и легко справился с заданием. 
Однако, доставая мешок, приметил в углу припрятанный бутыль со 
светлой жидкостью. Антип, естественно, вынул пробку и, понюхав, 
определил своим натренированным  нюхом, что это есть самогон! 
Выполнив бабкино поручение, видя, что Фёкла где-то 
запропастилась, дед решил маленько остограммиться...   
       Баба, убедившись, что мешок стоит на месте, занялась далее 
своими делами. Только на второй день соседка Агафья, копаясь в 
огороде, дослушалась до странных звуков, исходящих из погреба 
Фёклы. То казалось, что кто-то спорит с сатаной и чертями, то 
блеет козлом,  то воет волком! Иногда явственно слышалась 
чечётка, а то и перепляс барыни. “Может, почудилось?” - подумала 
Агафья сомневаясь. Однако ж поделилась с Фёклой своими 
подозрениями. Заглянули бабы в погреб и ахнули -  сидит на кадке 
с огурцами Антип, перед ним на полу грязная кастрюлька, которую 
Фёкла использовала для разных нужд в погребе. В кастрюльке 
поблескивает светлая жидкость, а дед со стеклянными глазами с 
кем-то горячо спорит, размахивая недоеденным огурцом! “Батюшки! – 
всплеснула руками баба. – Неужто спирт попил!” Оказалось, в 
бутыле хранился технический спирт. Как известно, этот продукт при 
употреблении вызывает, в частности, галлюцинации. Так Антип на 
время попал к чертям в преисподнюю!
      В этот раз байка вызвала не смех, а смешок.
      - Можно только пожалеть, что мы были трезвыми, - хмурясь, 
сказал Тишка. – Тогда хоть надежда была бы на... протрезвление.
      - Я тоже что-то слышала про народ, живущий в центре Земли, - 
поделилась и Устя. – Тогда это не самая худшая догадка...
      - Да уж, - согласился Филька, - лучше попасть к ним, в центр 
Земли, чем на небеса, в ад!
      - Ну, друзья мои, - напыщенно-грустно произнёс Тишка, - 
остаётся нам тронуться в путь, пока умом не тронулись. Двинемся в 
том же направлении, что и хорёк, в поисках себе подобных, или 
около того...
      Глянув на скалу, возле которой очутились, и горку 
осыпавшихся камней,  фирмачи отправились по равнине. Странное 
небо по цвету и освещению не менялось, признаков жизни -  вроде 
птиц, ящериц, на худой конец гадюк - не наблюдалось.
      
      			*   *   *
	Шли больше часа, а пейзаж вокруг не менялся: сзади 
оставались скалы, а впереди до горизонта простиралась унылая 
серая равнина. Устя начинала уставать, чувствуя к тому же 
подступающий голод. Мужики, кроме хмурого Григория, виду не 
подавали. 
      Но вот вдали показалось что-то похожее на жильё с дымком из 
верхней конусной части и стадом овец, пасущихся рядом.  Ландшафт 
стал заметно меняться: появились участки с зеленью, напоминающей 
мох, которым, очевидно,  кормилась скотина.
	Запах дыма напомнил о съедобным, и путники оживились.
	- Если в этом царстве есть живые твари, в образе библейских 
овец, то должна быть и еда, заедят меня гуси... - повеселел 
Филька.
      - К твоим словам, да миску супа... с мясом, - поддержал 
Тишка.
-	Не терзайте душу и пустой желудок! – взмолилась Устя.
      - Там кто-то есть! – задёргались губы Григория, и он указал 
дрожащей рукой на жилище, из которого выглянул седой старичок с 
длинной бородой.
      Фирмачи были уже недалеко и отчётливо разглядели хитровато 
прищуренные, настороженные глазки. Дедок удовлетворённо 
причмокнул, неторопливо оставил хибару и уверенно пошёл навстречу 
пришельцам.
-	Добрый день, дедушка! – приветливо протянул руку Тишка.
      - Он у нас всегда добрый, - согласно кивнул дед, пожимая 
ладонь парню.
      - Кого-то Вы мне, добрая душа, напоминаете, -  собрал свои 
глаза Филька.
      - Вполне возможно, - согласился дед. – Если вы, ребятки, с 
Белого света явились через Чёрный ход, то всё может быть...
      - Я так понимаю, что Чёрный ход - это треклятая пещера под 
камнем-изваянием, что стоит на холме у деревеньки нашей, Чудово? 
– уточнил Тишка.
      - Он самый! – обрадовано заулыбался дед. – Последний раз к 
нам через ентот ход прибывали люди лет надцать назад. 
Давненько... Так что рад, очень рад видеть новые души с этого 
света.
Тут вмешался Григорий:
      - Вы бы, уважаемый, накормили нас, напоили и заодно 
рассказали, что это за местность, в которой мы очутились и где 
она располагается?
      - Это мы завсегда рады, - засветился дед, делая радушный 
жест рукой. – Прошу в дом!
      
      Жилище старика напоминало искусственную пещеру с примитивной 
деревянной дверью. Внутри ютилась простая печка, возле которой 
громоздился стол и скамейки из грубо обтёсанных тонких брёвен, 
покрытых затёртой толстой тканью. Обстановка навевала ощущения 
каменного века.
	- Рассаживайтесь, гости добрые, угощу, чем смогу, не 
обессудьте, - расшаркался дед, заглядывая за занавеску, 
прикрывающую полки с горшками.
-	Зовут-то Вас как, хозяин? – отозвался Тишка.
-	Гусеед, милок.
      - Вспомнил! – стукнул себя по лбу Филька. – Смахиваете Вы, 
хозяин Гесеед, на незабвенного деда Родьку, а, Тишка?
      - Точно, – согласился Бедень, внимательно разглядывая 
суетящегося деда. – Только бородка седее и длиннее, и внутренняя 
склонность у Родьки, как известно, к гусям, а не баранам-овцам.
      - Родька, говорите... – повернулся Гусеед, выставив горшки 
на печку и подложив дров. – Был у меня родственничек на Белом 
свете с таким именем, был...
      - Не был, а есть, - твёрдо продолжил Филька. – А от гусей у 
Вас только имя осталось?
      - Вначале, как попал я в этот Кромешный свет, - помешивая 
варево в большом горшке, продолжил Гусеед, - собрался разводить 
гусей. Договорился с хозяйкой Мораной насчёт гусиных яиц. Чуть ли 
ни сам их высиживал. Да только вылупились какие-то уродцы, больше 
схожие на ящериц с гусиными клювами. Пропал бы с голоду, да леший 
Лёшка-плут помог - в обмен на ящериц-гусей наделил парой овечек с 
бараном. Так и живу теперь...
      - Леший, Морана... – сказка, да и только, - тревожно 
протянула Устя и посмотрела на Тишку, словно выискивая в нём 
ответы на возникающие вопросы.
Засуетился и Григорий:
      - Так, где же мы находимся, уважаемый Гусеед? Просветите 
ситуацию...
      Тем временем дед уже наливал из горшка в глубокие миски 
нечто, смутно напоминающее суп с запахами мяса, и подавал на стол 
вместе с деревянными ложками. В качестве половника использовал 
деревянный ковшик. Все действия Гусеед проделывал сноровисто и 
ловко, успевая говорить и посматривать на молодых людей  
прищуренными, хитрыми глазками.
      То, что он рассказывал, поражало и действительно напоминало 
сказку или, как минимум, древнюю легенду.
      
      ...Царство Кромешного света появилось, когда люди  Белого 
света  подверглись нашествию неисчислимых бедствий и напастей. 
Говорят, что первыми внутрь Земли двинулись племена людей-
великанов, выживших, после того как от взрывов падающих небесных 
тел образовались пепельные тучи, которые  надолго закрыли солнце. 
На Земле воцарились холод, мрак и смерть.
      Когда же светлые боги, Сварожиг и Перун, вернули солнце, 
возродили Землю и жизнь на ней, злой скотиний бог Чернобог и 
ведьма Морана спрятались здесь, в Кромешном свете. Они подчинили 
гордое племя великанов, смешали его с душами умерших грешников и 
создали своё Кромешное царство. А через Чёрный ход стали 
заманивать  свежие души, дабы через них готовить новые напасти 
Белому свету! 
      
      - Ух ты! – возмутились Филькины губы. – Это что ж, нас будут 
пользовать? Не дамся, покусай меня гуси!
      - Не лезь в петлю, которой ещё нет, - осадил дружка Тишка. – 
Проясняйте, дедушка, далее...
      Гусеед словно не заметил реплику Фильки. 
      ...Так сложилось подземное государство из трёх частей: 
царская верхушка во главе с Чернобогом и его женой Мораной; 
посюсторонние силы - лешие, водяные, упыри, вампиры, девки-
искусительницы, змеиное племя и тому подобное, и мы, уцелевшие 
предки людей Белого света. Чернобог держит строгий порядок. Кто 
противиться, шалит, живёт не по законам кромешным, отправляет в 
нижнее Загробное царство, к чертям и грешникам в котлы.
      Следит за порядком и соблюдением законов Рыжий Чёрт, 
ближайший помощник Чорнобога. Обладает он возможностями всюду 
проникать и свободно перемещаться в государственном пространстве, 
выслеживая отступников и нарушителей. Должно и про ваше прибытие  
знает...
      - Небось, уже подслушивает и подглядывает, чёртово отродье! 
– сплюнул Филька.
      - Всё может быть... Хотя в мой дом незаметно даже Рыжему 
Чёрту не проникнуть, – успокоил Гусеед.
      - И как же отсюда обратно выбраться на Белый свет? – 
задрожал голос Григория
      - Только Чернобог может выпроводить, если подскажете стоящую 
мысль-идею, как напакостить людям!
      - Сурово... – задумался Тишка.
      - А как добраться до этого, Чернобога? –  слезливым голоском 
отозвалась Устя.
      - Через земли посюсторонних сил. Чернобог считает, если 
пришедший с Белого света сможет подпортить жизнь его верным 
слугам, злым силам, и проскочить эту нечисть, то тогда он чего-то 
стоит, можно с ним и дела вести...
      - Умно, хитро... – почесал затылок Тишка и рьяно накинулся 
на миску.
      
      Суп, схожий на отвар бараньего мяса, оказался вкусным и 
достаточно сытным. Последовавший затем кипяток-чай взбодрили и 
придали силы. Гусеед оказался не только хлебосольным, но и помог 
переодеться, так как в зимней “робе” было душновато и неудобно. У 
деда нашлась одежда крестьянского фасона  времён Стеньки Разина. 
И обувь соответствующая – чуни, плетёные лапти. Тем не менее, в 
древнем одеянии  почувствовали себя гораздо легче, за что хозяина 
искренне благодарили.
      Размышляя над своим новым положением, примериваясь к чуням-
лаптям, фирмачи забыли узнать ещё про одного прибывшего  – 
Вакулу-хорька.

Часть 2. Глава 2. Лёшка-плут.
Возврат к оглавлению.