- Можете заходить, - появилась учтивая женщина, кивнула
почему-то одному Денису и указала вглубь коридора. – Вас ждёт
Евгений Борисович.
Комната была завалена коробками, свёртками и книгами,
отчего остро пахло бумагой и краской. Специалист по
древнеславянским языкам оказался мужчиной маленького роста в
очках с большим увеличением, таким, что глаза казались
неестественно круглыми и большими. Он приветливо улыбнулся,
пригласил сесть и заговорил так, словно они были давно
знакомы, и беседа только прервалась:
- Не могу понять, - пожимал он плечами и по-детски
улыбался, - как может серьёзный учёный, каковым считается
Гришка, доказывать мне, что слово “жбан” появилось у северных
славян в девятом веке. Жбан буквально означает... Откуда у
них, которые только осваивали...
Евгений Борисович явно увлёкся. Было видно, что он рад
внимательным слушателям. Их молчание воспринимал как согласие
с приводимыми доводами. Его мысль уже была готова перескочить
на другие спорные вопросы словесности, но вмешалась Ника.
- Вот и мы тоже столкнулись с проблемой, - мягко
втиснулась она. – Мы, это...
Учёный человек виновато улыбнулся, снял очки и стал их
старательно тереть о борт пиджака, приговаривая:
- Да, извините, меня несколько понесло. Но ведь...
- У нас текст на камне, которому уж точно тысячи лет. Он
наверняка Вас заинтересует, - не дала вновь отвлечься Ника.
Эти слова подействовали на Евгения Борисовича магически.
Он резко нацепил очки и порозовел от нахлынувшего волнения:
- Где?... Текст где? – голос у него зазвучал напряжённо,
как у человека, которому принесли не меньше чем клад.
- Вот, - протянул Денис камень.
Учёный профессионально аккуратно, но энергично взял
камень и внимательно стал его разглядывать, выделывая губами
круговые движения.
- Интересно...
Ника по ходу рассказывала, откуда взялась уникальная
находка.
- В шахте говорите... Рисунок сделан мастерски... Так,
так...
Он вертел камень, даже принюхивался.
- Замечательно! Но текст где?
Евгений Борисович вновь осмотрел камень со всех сторон и
непонимающе уставился на его торец.
- Как где? – хором вскрикнули посетители.
Учёный передал им камень, снял очки и стал их неистово
тереть о галстук. Денис разглядывал каменную матовую
поверхность и не находил ни буквы. Он машинально прошёлся
пальцами по рисунку...
* * *
За высоченным колючим забором тянулась зелёная полоска из
елей, тополей и берёзок. Они росли ровными рядами, в строгой
последовательности. Далее чернела жирная полоска вспаханной
земли, довольно широкая, а за ней начинался кустарник и новая
гряда деревьев. Такое естественное заграждение надёжно
скрывало одноэтажные домики, вспомогательные постройки и
другие сооружения, огороженные аккуратным деревянным забором с
металлическими воротами. С облачного неба выглядывало
тревожное солнце, ветра не ощущалось...
Эти особенности, природные и искусственные, напоминающие
обстановку рабочего профилактория в лесу, Денис рассматривал с
интересом, идя по гравиевой дорожке под охраной двоих немецких
солдат. Он ощущал себя легко, пытаясь осмыслить, где и с кем
он находится. Но ничего путного в голову не приходило.
Ворота открылись автоматически плавно, с лёгким шорохом.
Им кивнул из будочки молодой охранник в чёрном берете и такой
же военной форме.
По дорожке, выложенной плитками, Дениса привели к домику,
который производил двоякое впечатление: черепичная крыша,
красный кирпич, резные дубовые двери создавали впечатление
домика немецкого бюргера. Но чёрные, из прямых толстых
прутьев, решётки на окнах навевали колкие ощущения.
Маленькая прихожая, короткий коридор и опрятная комната,
в которой Дениса подчёркнуто официально встретил спортивного
телосложения синеглазый блондин.
- Курт Диббельс, - на добротном русском, по-военному
чётко представился блондин и кивнул сопровождающим.
Те откозыряли и неслышно вышли. Курт усадил Дениса на
диван, что стоял перед письменным столом, бегло, но оценивающе
его осмотрел и продолжил:
- Итак, ты, Денис Кудесин, будешь в нашем центре на
правах типичного представителя русского дворянского сословия.
Такого человека мы давно подыскивали, поскольку его отсутствие
создавало неполноту, неполноценность исследований. Так считаю
не только я, но и мой непосредственный начальник, ближайший
помощник фюрера! А фюрер никогда не ошибается в своих оценках,
целях и планах...
Денис слушал этого немецкого парня, производившего
впечатление красивой куклы, которую научили говорить,
двигаться и даже отражать на лице мимику. Слушал и собирался с
мыслями и чувствами.
В это тихое, чуть ли ни курортное, место его привезли из
концлагеря. Последнее, что он помнил – расстрел!
Их, группу солдат-интернационалистов, в которую входили
русские, поляки, французы и даже один англичанин, привели к
карьерному обрыву расстреливать за побег. На Денисе, в отличие
от остальных несчастных, был одет мундир советского офицера с
погонами. Эта одёжка вызвала у бравого обер-лейтенанта,
возглавлявшего “расстрельную” роту, неподдельное возмущение.
Он кинулся к Денису и, тыкая пальцем в грудь парня, очень
громко и часто залопотал по-немецки. Денис не заставил себя
ждать и проворно скинул пиджак. Обер криво ухмыльнулся и
собрался идти на своё место, как внимание его привлекло плечо
Дениса... Немец вернулся назад, пуча глаза, внимательно
рассмотрел рисунок, вытер лоб и что-то крикнул в сторону своих
солдат. После чего Дениса, “вежливо” подталкивая прикладами,
конвоировали назад в лагерь...
И, вот, какой-то исследовательский центр, разговор с
безупречно синеглазым блондином, неким Куртом Диббельсом.
- С какой целью вы спасли меня и привезли в этот лагерь,
чем-то напоминающий дом отдыха в лесу? – в паузе, с
нескрываемым любопытством спросил Денис.
Немец нахмурился:
- Я ещё не закончил. Понимаю, культура общения у вас,
русских, впрочем, как и других славянских наций, низка, но мы
научим вас умению не только слушать, но и работать...
постепенно.
Курт сжал губы:
- Итак, продолжаю... Мой отец – историк, археолог - в
частности занимался исследованиями славянства. За тысячелетнюю
историю славяне существенно изменились: их кровь смешалась с
азиатской, опустив расу на несколько ступенек ниже в развитии.
Так вот, отец разрабатывал идею, что истинные славяне издревле
помечали своих элитных представителей клеймом. Этот тавровый
знак передавался потом уже на генетическом уровне. Занимаясь
раскопками в разных частях Европы, где селились славяне, отец
стал собирать эти знаки. Над ним посмеивались другие учёные,
они считали идею с клеймением надуманной, смешной. Отец стойко
переносил непризнание. И только с приходом к власти национал-
социалистов во главе с их гением, Адольфом Гитлером, научные
разработки моего отца были поддержаны, более того, дополнены
самим фюрером. Он не раз встречался с моим отцом и отмечал,
что клеймение у славян есть признак низшей расы, поскольку
очень напоминает клеймение у немцев, скажем, элитных бычков.
В этом месте рассказа, лицо у Курта просветлело,
расплылось в невольной усмешке: он с трудом сдерживал смех,
даже слегка прослезился. Однако быстро овладел собой:
- Так вот, был оформлен каталог этих знаков. Для наших
исследований нужен был представитель русского дворянства в
наиболее чистом виде, то есть – клеймёный. Для поисков мы
разослали по концлагерям копии каталога. То, что мы нашли
тебя, носителя древнего клейма, лишний раз подтверждает
научную гипотезу моего отца.
Немец с удовлетворением откинулся на спинку дивана,
закинул ногу за ногу:
- Твоя задача в нашем центре до безобразия проста – быть
самим собой, русским дворянином без прикрас и большевистской
красноты. Это наше главное требование. Если я увижу, что ты
пытаешься как-то приукрасить или исказить своё истинное,
расовое, природное – будем применять жёсткие меры. Какие?...
Их у нас достаточный набор. Как будем тебя использовать
конкретно?... Увидишь позже. Вопросы есть?
Курт поднялся, по-военному выпрямился, поправил одежду и
холодно уставился на Дениса. Тот тоже поднялся и, на
удивление, чётко ответил:
- Нужно осмыслить, осмотреться – тогда и вопросы
появятся.
К этому вычурному, напичканному самомнением блондину у
Дениса появилось жгучее неприятие и раздражение.
- Тогда тебе покажут, где будешь проживать. Знакомство с
другим материалом, в смысле, с другими твоими
соотечественниками, будет происходить по ходу работы. Прошу...
Курт указал на дверь, за которой ждали те же солдаты.
Они вышли из домика и направились к другому. Пока шли,
Денис успел заметить вдалеке девушку – она промелькнула
видением, контрастирующим на фоне последних напряжённых
событий. Одетая в короткое, светлое платьице, с распущенными
волосами цвета осенней желтизны, она пробежала по параллельной
дорожке и скрылась за деревьями, оставив в голове парня
светящийся след.
Часть 6. Глава 2.
Возврат к оглавлению
Количество посещений: 17