Появление Ванана как такового, да ещё и с “астероидной” 
идеей, возвысило Эмиля духовно и творчески, наполнило 
дополнительной энергией.  Руководство “Института минеральных 
ресурсов” идею о “ловле и транспортировке” астероидов 
восприняло с энтузиазмом. А Вересков не только дал “добро”, но 
и обещал всемерно помогать.
	При проработке деталей проекта стало ясно, что впереди 
сложная и трудоёмкая работа. Однако Эмиль с Вананом не 
охладились. Они распределили обязанности, подобрали людей и с 
энтузиазмом накинулись на перспективное дело.

	На этом фоне появление Лэсли оказалось кстати. Увидев 
образ девушки в запросе на встречу, Эмиль почувствовал 
привычное волнение. Захватывающая работа для Эмиля, с его 
восприимчивой натурой, не могла заполнить все уголки души. Был 
уголок, который нуждался во внимании женщины. Без неё паузы 
наполнялись пустотой, доходящей до тупого звона в сердце и 
нудного гула в “компьютеризированной” голове. Берта снилась 
реже, боль разлуки тупела, принимала тусклые тона.
	И, вот, Лэсли!
	Вспомнились слова Германа, что Лэсли выставила своё 
виртуальное тело на “свободное пользование”. “Свобода” была 
относительной: ещё требовалось одобрение обладательницы 
“виртуала”. Но сам факт возможности “пользования” коробил 
Эмиля, подмешивал в светлые чувства нечто грязненькое, 
гаденькое. Он просто шарахался от мысли “прикоснуться” к ней 
виртуально. Боялся желания покопаться в Атнете и отыскать тех 
счастливчиков, которые возжелали и осмелились...
	Она предлагает встретиться?... Эмиль не раздумывал.

	Сидели напротив в парке “Умиротворения”, в некоем дальнем 
уголке. Лэсли красовалась в длинном облегающем платье, с 
передним вырезом до самого пояса. Она сидела не пряча 
откровенно оголённых коленок. Лукаво искрилась зрачками и 
порхала длинными ресницами.
	Этот призывный вид был обставлен так мастерски, так 
интимно и именно для Эмиля, что мужчина наслаждался, не тушуясь 
броской откровенности. Мысль, что Лэсли доступна всем, ушла. Он 
просто физически ощущал её своей.
	Некоторое время молчали...
	Но, вот, она протянула руки. Её улыбка коснулась его губ. 
Телесное тепло всколыхнуло и кинуло в пропасть неги...

	Когда очнулся, открыл глаза – увидел большую розу. Цветок 
источал терпкие ароматы и, под слабым потоком воздуха, слегка 
колыхался. В его мерных движениях сквозила укоризна.
	Эмиль потряс головой, вскочил и оглянулся: “Где же Лэсли?” 
	Её образ возник мгновенно:
	- Прости, не стала тебя теребить. Могу сказать одно, мне 
было хорошо с тобой. 
	Эмиль обхватил голову и почувствовал горечь на губах.

	                    ***
	Лэсли вернулась с собрания “познаек”.
	Не раздеваясь, улеглась на услужливо раскрывшийся 
диванчик-кушетку и вытянулась расслабляясь. Прикрыла веки...
	В последнее время она не нравилась себе. Нет, Гютнер даже 
восхищался её безукоризненной работой. Влияние организации 
заметно росло, а с ним - и число сторонников. Вот, открыли 
новый клуб с многообещающим названием “Вечерние посиделки”. 
Назначение клуба – реальное общение. Причём, на любом уровне: 
просто беседы; совместные путешествия как виртуальные, так и 
натуральные; просмотр натурофильмов (фильмы, в которых зритель 
принимает непосредственное участие). Допускался и интим, для 
чего были подготовлены особые боксы. И многое другое, что 
объединялось словами “реальное общение”.
	А что же тяготило?...
	Душевная неустроенность. Ей не рекомендовали увлекаться 
серьёзно одним мужчиной. “Играться” можно было хоть со всеми, а 
увлекаться, привязываться... А почему так? Потому что – 
интересы дела. Они требовали, чтобы вокруг неё вертелось мужчин 
как можно больше. Чтобы они, мужчины, не просто поклонялись её 
красоте, а воспринимали её позицию, её устремления.
	Эмиль, этот носитель прошлого, в котором было столько 
романтики, настоящих, а не придуманных чувств, притягивал к 
себе. Хотелось с ним просто посидеть, позаглядывать в глаза, 
прижаться и ощутить его тепло. Но... Уводило в сторону, 
заглушало светлое то, что и Герман, и даже Гютнер и многие 
другие, растаскивали её по частям, опускали с вершины на 
каменистое дно. А там давило, кололось острыми углами и 
тяготило...

	Мысли так разволновали, что она резко вскочила, отодвинула 
в углу горшок с цветком, склонила голову и прижала руки к 
груди...

Часть 2. Глава 4.
Возврат к оглавлению