Потянуло на природу! 
      Май подступил как-то резко, даже в глазах позеленело, дух 
перехватило и кинуло в жар. Закашлялся, задёргался и обмяк... 
Однако решил не отвлекаться и двинуться туда, куда тянуло. 
      Доплёлся. Ступил на тротуар и замаялся, вернее, почернел – 
грязная вода из лужи была целиком вылита на меня колесом 
пролетающего джипа. 
	- Оборзели! – кричал я вдогонку, выплёвывая прошлогодний 
листок, застрявшую в зубах весеннюю веточку и трепыхаясь, как 
гусь, вылезший из канавы.
	- А газ подорожал, - поддержал меня почему-то шёпотом 
старик, подошедший справа. – Темп растёт, а энергии не хватает. 
Отсюда и кислое молоко, и водяные куры, и духовитая 
недомороженная рыба. Редиска, огурцы, свекла – всё пустое, будто  
вакуумом надутое...
	- Не скажите! – шумно, с присвистом, зашамкала слева 
жилистая бабушка, с повязанным цветастым, с преобладанием 
красного, платком и двумя симметрично расположенными зубами под 
верхней губой. – 
	- Я, вон, намедни купила хлеб, а в ём подошва. Да так 
уложена добротно, что еле выковыряла. Пока ковыряла, копейку 
нашла...
	- И депутат пошёл наглый, – присоединился дёргающийся 
мужичок, в сером пиджачишке и с массивной тростью. 
	Он только что перешёл дорогу в неположенном месте слева, 
был обруган водителем ушастого “Запорожца” и оттого взволнован 
до трясучки:
	- Наш Антип Перебейвсех баллотируется уже на третий срок. 
Это ещё ничего. Но стал пользоваться депутатской 
неприкосновенностью по-хамски: выкупил в районе все общественные 
туалеты! Замахнулся на пляжи, ставки и прилегающие зелёные 
насаждения. Теперь ни покупаться, ни пивка в тени попить, ни 
нужду толком исправить. 
	- Хамьё! – гаркнуло сзади так, что я чуть не упал на 
проезжую часть. 
	С натугой обернулся – здоровенный мужик с шарообразным 
животом, типа восьмимесячной беременности; бледный, с прикрытым 
правым глазом, возмущённо кривил массивный рот:
	- На Луну собрались! Эта китайская братия вскорости лунную 
пыляку будет толкать покруче золота. У меня, вон, уже один глаз 
сузился. Сякать и цякать начал. А вы говорите кометы. Пока 
комета какого-нибудь Коперника об Землю долбанётся, нас сожрут, 
как кроликов. Ещё и мех выгодно продадут.
	- Это как глянуть... – вновь подключился старик. – Если 
огурец без соли есть, оно, конечно, полезно. Но аппетит 
пропадает и шатает по утрам, зрение падает. Вон, на Пасху, было, 
угол дома прозевал. Хорошо – лоб у меня крепкий, ещё с армии. Да 
и дом застрахованный.
	- И чё ж это деется, бабаньки! – вклинилась проходящая мимо 
солидная женщина солидных размеров. 
	Она страдальчески морщилась, сморкалась в платок, 
напоминающий половую тряпку, и моргала глазами так, будто 
пыталась нечто разглядеть:
	- И не спорьте! – накинулась она почему-то на меня, 
осмотрев злорадно и остальных неравнодушных и примкнувших. – 
Дождь брызгает уже вторую неделю, а у меня зять, невестка, два 
брата и три дядьки сидят на моей шее! На одной моей шее – 
каково, а?
	Женщина нервным движением крутанула головой, демонстрируя, 
то, что должно быть шеей, и гордо двинулась далее по тротуару. 
“Беременный” смотрел ей в след и громыхал нелестно:
	- Травить их надобно, травить. Вот только с отравой 
проблемы – привыкать стало, тараканьё проклятое.
	Он посопел в губу, выпятил живот и двинулся в обратную 
сторону.
      Двузубая бабушка чихнула пискляво в кулачок, хотела ещё 
высказаться, но старик, шепча, то ли молитву, то ли пророчество 
уже подкрадывался к ларьку. Дёргающийся с тростью, с опаской 
оглядываясь на “беременного”, исчез ещё раньше. А я уловил 
момент и перескочил дорогу, оказалось, в неположенном месте. 
Милицейский свисток пронзил уши вязальной спицей и на время 
застопорил мозги. Обречённо оглянулся, преодолевая тупость, и 
вспотел до шейной части – знакомый ушастый “Запорожец” был 
заблокирован плотненькими молодцами в форме и уже сотрясался от 
приятной беседы.
      Пока прикидывал и оценивал, собирался с духом и остатками 
активных извилин, опять облили, но уже в меньших количествах, 
родной моделью перекрашенных “Жигулей”. 
      - Всё... – выдохнул со смертельной тоской, уже не 
отряхиваясь. – До природы не добраться: или собьют, или повяжут, 
или облают, а то и покусают... - прервалась мысль на утробный 
собачий лай и ответный мужской с подтявкиванием женским.
      В изнеможении  уселся на камень, что громоздился на 
истоптанном газоне, тянущемся вдоль дороги, достал из пачки на 
удивление сухую сигарету и, успокаиваясь, закурил...
      А май буйствовал, несмотря на треснутый тротуар, на 
невысыхающую лужу и отсутствие всяких перспектив как спереди, 
так и сзади. 
      
      Состряпано мая 19.2011 года. 

Возврат к оглавлению цикла